Три кварка (из 2012-го в 1982-й)

– Ну, мы могли бы привезти сюда ещё и Андрея, но, согласитесь, это было бы не совсем комильфо. К тому же, наши правоохранительные органы вряд ли допустят экзерсисы подобного рода, не говоря уже об эскулапах.

– Да нет, я спрашиваю не о том, – перебил учёного подполковник.

– А о чём?

– Просто не совсем представляю, почему именно мы двое.

– А вы что, ещё ничего не поняли?

Михаил Дмитриевич развёл руками:

– Не понял. В теориях я не очень-то разбираюсь. Ну, то есть, я конечно готов поучаствовать в опытах, но…

– Ясно, – остановил его жестом Синицын. – Ну что же, попробую объяснить. Гипотеза заключается в том, что отвечающий за Андрея кварк, освободившись, оказался моментально притянут другим, аналогичным. И ни пространство, ни время не стали ему помехой. В квантовой хромодинамике всё происходит наоборот. Чем больше дистанция, тем сильнее взаимное притяжение частиц – есть у глюонного поля такая особенность. А поскольку тридцать лет назад в той же самой комнате произошло некое ломающее стереотипы событие (ваша рассыпавшаяся в прах монетка – это как подтверждение факта), постольку элементом взаимного притяжения стали вы, уважаемый Михаил. Вы и никто более. Вы ведь, надеюсь, испытываете к Андрею симпатию, да?

– Вообще-то у меня нормальная ориентация, – улыбнулся Смирнов.

– Да нет, я не об этом, – отмахнулся завлаб. – Если бы дело касалось женщины, а это, сами понимаете, уже не кварк, а его зеркальное отражение с другим знаком, то в этом случае Андрей давно бы уже вернулся: у мезонной пары кварк-антикварк слишком недолгая жизнь.

– А у двух мужиков что? Существенно дольше? – снова ухмыльнулся «чекист».

– Не у двух, Михаил, – поднял палец учёный. – У трёх. Третьим, видимо, оказался я. Недаром ведь мне сны эти дурацкие снятся. Короче говоря, три кварка, как в присказке. Ну, или три богатыря, если конечно вам по душе такое сравнение.

– Ага, значит, выходит, кого-то из нас надо просто подвергнуть некой… эээ… процедуре, и тогда всё восстановится в прежнем виде?

– Чёрт его знает, – Синицын потёр переносицу и ненадолго задумался. – И, тем не менее, надо пробовать. Попытка не пытка.

– Когда? – деловито поинтересовался Михаил Дмитриевич.

– Как только модель будет готова, и когда я кое-что посчитаю.

– То есть, мне пока ждать? Ждать звонка или…

– Или, – отрезал доктор наук. – Публичные слушания нам не нужны.

– Согласен. Тогда буду наведываться к вам время от времени. Два-три раза в неделю, но не чаще.

– Да. Так будет лучше всего, – подтвердил завлаб, протягивая для прощания руку…

Когда замдиректора строительной фирмы вышел на улицу, то только и смог, что покачать головой, удивляясь самому себе и своему решению принять участие в предложенной Синицыным авантюре. В чудеса Михаил Дмитриевич не верил, фантастику не читал, но сейчас… Сейчас он был готов ко всему. И к тому, чтобы поверить, наконец, в невозможное, и к тому, чтобы узреть это невозможное собственными глазами. Очевидное-невероятное. Фантастика, одним словом. Научная. Неожиданно оказавшаяся правдой. Самой что ни на есть настоящей…

Глава 6

Среда. 1 сентября 1982г.

«Тр-хр-трямс, – звук разрываемой на части газеты проник прямо под черепную коробку и буквально ввинтился в ещё не проснувшийся мозг.

«Тьфу ты, мать-перемать!»

Привыкнуть к этому «будильнику» было решительно невозможно. Оставалось только смириться. На три с лишним года, как минимум. Каждый день. Точнее, каждое утро. Ровно в половину девятого. Впрочем, если вставать немного пораньше, то всё становится не так уж и страшно. Однако просыпаться раньше не хочется. Спросите, почему не хочется? Да всё потому что лень-матушка. Студент, он ведь почти как солдат – пока спит, служба… пардон, учёба идет. Только лямку надо тянуть чуть подольше. Вместо двух лет – целых шесть. Но зато с правом досрочного дембеля. Три раза ха-ха…

Чертыхнувшись с досадой и проводив взглядом чапающего в санузел Олега («Блин, какой сон испортил: от заката до рассвета – одна сплошная эротика!»), я ещё примерно с минуту ворочался, заново пытаясь уснуть и досмотреть до конца «последнюю серию», но затем вспомнил, что сегодня у нас самое начало учебного года, а, значит, прогуливать ни к чему – не поймут-с. Тем более что первыми двумя парами, как гласило изученное ещё вчера и перенесённое в блокнот расписание, значились не какие-то там банальные лекции, а лабораторный практикум по общей физике, пропускать который себе дороже: не сдашь к концу года полный набор – к экзаменам не допустят. Так что хочешь, не хочешь, а встать придётся.

Пока чистил зубы, а потом сбривал с морды щетину, ещё не жёсткую (семнадцать лет всё же не сорок семь), но уже довольно колючую, мысли в голове потихонечку упорядочивались и раскладывали по полочкам все события предыдущего дня. Дня, на который возлагалось столько надежд, связанных, в первую очередь, с Шурой Синицыным.