Три кварка (1982-2012)

В итоге весь день мы, в поте лица и почти не отвлекаясь на перекуры, монтировали стаканы-фундаменты, благо, что основания под них были подготовлены накануне нашими же усилиями.

Впрочем, как это всегда и бывает, сразу с утра приступить к работе не удалось — ждали геодезиста.

Геодезист на объекте появился в начале десятого. И не появился, а появилась. Поскольку она. Геодезистка. Пугливая девица в очках, только-только, как выяснилось, окончившая институт, поэтому ещё не успевшая привыкнуть ни к строительной «дисциплине», ни к стандартной строительной «лексике». Видимо, практику проходила не «на земле», а в каких-нибудь проектных бюро или типично «бабских» отделах трестов, управлений и главков. Смущалась она, по крайней мере, весьма натурально. Особенно, когда Петрович с Иванычем начинали выяснять, куда (трам-парарам) подевались вынесенные месяц назад (пип-пип) оси и где (трах-тибидух) искать этот (пип-пип) ре́пер.

Цифровую ось в виде торчащей из земли арматурины нашли через пятнадцать минут.

Буквенная, как оказалось, «уехала» на другой объект вместе с бетонным блоком и нанесёнными на него ри́сками.

Поиски ре́пера успехом тоже не увенчались и, в конце концов, на него просто плюнули, решив «привязать всё» к ближайшей колонне.

— Чай, не степь и не космодром строим (трам-парарам), — «культурно» пояснил мастер геодезистке. — Нехрен с этими (пип-пип) репера́ми возиться. Ты, Ленок, давай, как-нибудь сама сообрази-прикинь, куда и к чему (трам-трам) привязываться. Учись давай, раз на линию вышла… да еще опоздала к тому же (трах-тибидух)…

После такого «напутствия» геодезистка Лена, вжав голову в плечи и покраснев до самых корней волос, подхватила теодолит и побежала бегом к котловану устанавливать свой прибор. Треногу и рейку выпало нести мне. Как и вчера.

Спустя пять минут к нам подвалил Иваныч. С ещё одним прибором в руках и второй треногой.

— А шоб два раза не шкандыба́ть, — ухмыльнулся он в ответ на мой безмолвный вопрос, раскладывая треногу и прикручивая к ней нивелир. Лена, занятая юстировкой уровня, дядю Колю вниманием не удостоила. Только головой мотнула: мол, слышала и поняла, не мешайте.

Мы с Иванычем переглянулись и принялись выставлять горизонт второго «девайса».

Эту задачу решили быстро, гораздо быстрее, чем наша Елена свет Игоревна. Спро́сите, почему так? Да потому что: «Опыт. Опыт и мастерство, которые не пропьёшь. А ежели нет ни того, ни другого, то…»

Устав мучиться с капризным прибором, девушка подняла голову и жалобно посмотрела на нас:

— Никак не могу настроить его. Винт прокручивается. Наверное, старый.

— Чего это старый? — проворчал Барабаш, подходя к Лене. — Теодолит поверенный, все винты штатные. Ну-ка, дай гляну.

Оттеснив «неумеху» в сторону, Иваныч склонился над аппаратом.

— Эй, Дюха! Подь-ка сюда, — бросил он через пару секунд.

Я подошёл поближе.

— Видишь?

— Вижу. Винт из гнезда выскочил.

— Во! Молоток! — похвалил меня дядя Коля и повернулся к расстроенной девушке. — Ты его, Ленусик, перекрутила малёхо. Так что дело, выходит, не в приборчике, а в ручках кри… э-э… нежненьких.

Лена поправила очки на носу и тяжко вздохнула.

— У меня по этим приборам всегда пятёрка была, — проговорила она с обидой. — А тут…

— Тут не там, — перебил её Николай Иванович. — Тут думать надо. Мозгами умными думать, а не головкой красивенькой.

— Я думаю! И не надо меня совсем уже дурой считать! — вскинулась было девушка, однако дядя Коля остановил её возмущённый порыв поднятыми руками и широкой, в тридцать два зуба, улыбкой:

— Да ладно тебе, Ленусик. Никто тебя здесь дурой не обзывает. Мы же не изверги. Ща все поправим. Усё будет у лучшем виде… Ща мы этот винтик… Оп! И на место! Глянь-ка сама, как всё получилось. Как в аптеке.

Лена сняла очки и, смахнув упавший на глаза локон, наклонилась к прибору.

Секунд двадцать она возилась с настройками и вглядывалась в смотровую «трубу», подслеповато щурясь каждый раз, когда отстранялась от окуляра. Потом неожиданно фыркнула, выпрямилась, повела плечами и… одним движением, прямо как стриптизёрша в клубе, сбросила с себя мешковатую, явно не подходящую ей по размеру куртку (наверное, мамину). После чего вновь нагнулась к теодолиту. Очень так, знаете ли, эротично нагнулась. Я аж сглотнул, не в силах оторвать взгляд от обтянутых джинсами бёдер. Чувствуя себя при этом почти дураком. Или юнцом, впервые попавшим на съёмки передачи «Играй, гормон!» Желающим лишь одного — чтобы потом перед своей первой дамой не опозориться.

И хотя Лена у меня «первой дамой» быть никак не могла — в «той» жизни я её никогда не встречал, но вот в этой… «Хм, а почему бы и нет? Надо же как-то… снимать сексуальное напряжение».