Три кофейни

В тот момент мне уже было не важно, что она существо слабого пола. Я готов был пойти на любые меры, чтобы это “счастье” в моей квартире никогда больше не появлялось. Но с выдохом я отпустил дурные мысли и решил помочь ей, пока она полностью не разгромила мне кухню. Каким образом она перевернула стол, я спрашивать не стал. Держать себя в руках становилось все труднее, а ей, как мне показалось, легче. Это временно, это всего лишь временно, повторял я себе, собирая мелкие кусочки бывших чашек и тарелок. Медленно и глубоко дыша носом, я восстанавливал свою психику – до этого дня я даже слова такого не употреблял, а теперь можно смело садиться на таблетки от нервного срыва. Но она все-таки решилась добить.

– Дорогой, я только хотела накрасить ногти, – безобидно и спокойно начала она. – Только я села поудобнее и положила на стол свои ножки, как он…

Она не успела закончить, на свое же счастье. В таком гневе я себя еще не помнил… Из моего кулака, в котором был сжат осколок, между побелевших от напряжения пальцев засочились красные струйки. Но это меня беспокоило меньше всего. Ни боли, ни шока я почти не ощущал.

– Ты красила ногти на ногах… на этом столе? – сквозь зубы процедил я.

– Извини, я так привыкла и не хотела, чтобы так получилось… Извини! – в слезах, виновато закончила она.

Актриса из нее еще та. Как ее до сих пор носит на этом свете, ума не приложу! Где же ты, кирпич, когда ты так нужен голове? Выбежав из кухни, она юркнула в спальню, оставив меня наедине с этим…

На кухонный стол, на котором я каждый день принимал пищу, она клала свои ноги. Сколько матерных слов я вспомнил в тот момент! Забинтовав руку и приведя все в порядок – хотя какой там порядок! – я приходил в себя, в спокойное состояние, если это можно было так назвать. Это только второй день, а чувствую, что лечиться мне нужно будет месяца два как минимум после такого, мягко говоря, стресса.

Я зашел в спальню. Она сделала вид, что не заметила меня. Все-таки не уберег я свои книги, она добралась и до них. Я выдохнул… а на вдохе попытался начать разговор.

– Не забывай, что ты в моей квартире, и будь добра соблюдать мои порядки, – спокойно, но твердо начал я.

Она пересматривала книги, даже не повернув голову в мою сторону. Но, тем не менее, я продолжил:

– Во-первых, никаких “красить ногти на столе”. Только не в моей квартире. В ванной комнате – пожалуйста, но не за ее пределами. Да, кстати, моей бритвой не брить ноги, другие места и даже усы, если они вдруг начнут расти. С этим вопросом уяснили, – твердо закончил я.

– Во-вторых, не нравится моя еда – учись готовить сама или иди в заведения общественного питания, но никакой пиццы в моей квартире. Никогда. И к кухне не подходи, даже если нужно будет заварить чай или кофе. Я все сделаю сам.

– И, в-третьих… – не успел закончить я, как она меня перебила:

– Извини, дорогой, ты что-то говорил? Я так увлеклась этой книгой, что все прослушала, – с некой обидой и радостью в глазах сказала она. Затем добавила: – Ты что-то говорил про чай и кофе… Сделай мне кофе, только не на свой вкус. Эспрессо с двумя ложками сахара, пожалуйста».

День третий

«Дьявол»

«То, что в моей квартире находился Сатана в женском обличье, никаких сомнений больше не вызывало. Да, не спорю: грешен и я, как и миллионы людей на этой планете, но в самом разгаре своей жизни встретить дьявола… В чем же нужно было так согрешить?

Я не то чтобы боялся оставлять ее одну в своей спальне, которая уже третий день была в ее владении, я даже чихнуть ей без моего присмотра позволить не мог. Каждый ее шаг – как по минному полю. Слепой сапер, по-другому и не назовешь это милое создание. Проклиная тот июльский вечер, я уже боялся покидать квартиру даже на пару минут. Чего от нее ожидать? Явно не походов по воде с криками “Аллилуйя!”.

В этот раз все произошло внезапно… Страшнее было ожидание беды, чем она сама. Особенно когда эта “беда” поселилась в твоей спальне. Я, как обычно, принимал теплый утренний душ, закрыв глаза на то, что все в ванной комнате уже было обставлено ее кремами, гелями и прочей женской… Сигаретный дым проник даже через плотно закрытую дверь ванной комнаты. Обмотав себя полотенцем, я выбежал и застал следующее: вся квартира была пропитана табачным дымом, а она, как ни в чем не бывало, лежала на кровати и сбрасывала пепел в мою любимую маленькую чашечку, из которой я каждое утро наслаждался кофе.

– Твою мать! – не сдержав эмоций, вскрикнул я.

Мало того, что она убила мне больше нервных клеток за эти три дня, чем кто-либо за всю мою жизнь, так она еще решила добить меня инфарктом.

– Ты что творишь? – совладать с собой я уже был не в силах.

Вырвав из ее рук сигарету и потушив ее в чашке, я открыл балкон и в гневе выбросил чашку вниз. Свежий воздух проветривал квартиру, и от этого становилось прохладно. Изо всех сил игнорируя ее присутствие, я направился в гостиную, чтобы одеться и выпроводить ее без всяких церемоний. Все, спектакль окончен. Такого я больше не потерплю.