Три ключа

Никто не слышал истошный вопль Кирилла. Волки уже были готовы к прыжку, полицейский в ужасе закрыл глаза и мысленно приготовился к страшной смерти, когда сзади услышал спокойный и приятный голос.

– А ну-ка господа, быстро приняли человеческий облик и подошли ко мне. Я жду от вас объяснений. Вы напали на человека, но пока самого страшного не случилось, поэтому без глупостей. Я совершенно законно могу вас уничтожить.

Кирилл обернулся. Чуть сзади него стоял молодой человек, русый, с ясными серо-зелеными глазами, в черном пальто и такого же цвета водолазке и джинсах. На вид бесстрашному мужу было чуть за тридцать. Он стоял, смотря на волков оборотней и странно вытянув руку, будто готовясь к рукопожатию.

– Беллатор, – прохрипел один и волков и кинулся на незваного гостя. Молодой человек взмахнул рукой и оборотня окутало серое облако. Волк взвыл от боли и замертво упал на землю. Второй мешкал, видимо решая, напасть или нет. Инстинкт взял верх. Волколак с какой-то неземной скоростью рванул на убийцу собрата. Второй взмах рукой и зверь рухнул, судорожно глотая воздух. Всхлипнул пару раз и так же замолчал навсегда.

Кирилл в это время уже сидел на асфальте тяжело дыша и находясь практически в безумном состоянии.

– Они, они оборотни! Они людьми были, а потом, вот это все, и ты потом!

– Сейчас мы посмотрим. – Тибо подошел ближе. Оборотни, к изумлению и ужасу Кирилла принимали человеческий облик.

– Это же санитары! Из районной больницы! Они у меня свидетелями были по одному делу, точно говорю!

– Волки – санитары леса. Ребята не без чувства юмора. Были. Вот кстати и ответ на вопрос почему на тебя напали. Узнали. Но это странно. Ты видел их в человеческом облике. Ну узнал, ну и что? Попробуешь кому-нибудь рассказать, они же тебя и спеленают в рубашечку. Не сходится.

– Там! В кустах! Там раненый. Или тело уже. Они его тащили, я окликнул, а потом началось.

Тибо подошел к кустам, в которых бездыханно лежал мужчина средних лет, без видимых признаков насильственной смерти.

– Этого я не знаю – уверенно сказал Кирилл.

– Зато я знаю. Это бухгалтер из католического собора на малой Грузинской. И это в корне меняет дело. И это плохо. Очень.

– Почему?

– Послушай меня друг. Я мог бы сейчас сделать так, что через минуту ты продолжишь свой путь, совершенно не помня события последнего часа. Но ты, по-моему, и так не в себе, не хотелось бы залазить в твою голову. А будешь болтать, тебе все равно никто не поверит, упекут в дурку и из ментовки погонят. Ну ты понял.

– Ты кто чувак? Экстрасенс, маг, колдун?

– Бывай.

Не оглядываясь Тибо быстро зашагал вперед, не имея впрочем теперь конечной точки своего марщрута. Он нервничал. Наверное, впервые за сотню лет. Даже телефон удалось достать из кармана брюк ни с первого раза. Ладони вспотели.

– Си Тибо – донеслось с другого конца трубки.

– Магистр, у меня плохие новости.

– Надо полагать, раз ты разбудил меня среди ночи. Что такое?

– Убит бухгалтер собора Непорочного Зачатия в Москве. Ну то есть Кшиштоф. Два оборотня придушили. Причем нечаянно надо полагать. Убивать не хотели. Сразу во всяком случае. Но случайно наткнулись на полицейского в парке. Перекинулись, убить собирались, но на его счастье там оказался я.

– Ты уже выводы сделал? Думаешь хотели подобраться к Николасу? Вряд ли. Во-первых, что ему два оборотня, во-вторых, это казнь. Без вариантов. Отметаем. Значит, хотели что- то знать. Уловил?

– Я понял. Я должен узнать что.

– Сразу звони. Пока никому о происшествии не говори, может совпадение, а мы взбудоражим пол Европы.

– До свидания учитель. – Тибо прервал связь.

К открытию Собора Тибо уже был на месте. Прихожан в этот ранний час не было вообще. Да и в более позднее время найти свободные места здесь можно было без труда. Католиков в Москве не много. Исторически уж так сложилось, что не приживается вера латинская на Руси, воспринимается как что-то чужое и враждебное. Спасибо господа поляки. Да и не только. И даже в Москве двадцать первого века, католический собор смотрится как инородное тело, тогда как пузатые православные церквушки почему-то органично вписываются в одинаковые столичные новостройки. Сам Тибо, хотя и был крещен самим Епископом Руана, участвовал в Крестовом походе, и вообще служил Святому престолу уже почти десять столетий, ревностным католиком себя не считал. Тяжело верить в Бога тому, кто сам обречен на жизнь вечную. У самого входа в обитель, Тибо поднял голову и очень сильно удивился, увидев стоящего у дверей вчерашнего знакомого.

– Все-таки зря я тебя пожалел друг. За мной следить опасно, оборотни покажутся детским садом.

– Я не следил. Ты очень обеспокоился, узнав покойника, логично было бы полагать, что ты отправишься сюда к открытию.

– Хм.. и чем я обязан этому мозговому штурму, мистер Холмс? Я тебе повторяю, иди занимайся своими делами. Еще раз увижу тебя, и ты пожалеешь, поверь.