Три холма, охраняющие край света

- Мужик, говорю, ей нужен! А мужиков во всём мире осталось на сегодняшний день только трое: мы с тобой да ещё один японец. Куды бедной бабе податься? Матриархат наступает на всех фронтах. Возвращение Белой Богини. Сам суди - сколько женщин-президентов развелось? А бизнес-вумены? А первая в мире суданская женщина-палач? Вот то-то! А дальше хуже будет. Или лучше. Кур полон двор, а петух один. От природы не уйдёшь. Так и будем жить: самцы, не приходя в сознание, лежат в стеклянных ящиках, подключённые к аппаратам искусственного доения, поскольку ни на что большее не годятся. Потом запьют, как водится, аппаратчицы, и вообще всё кончится… И тут погас свет…

Десять дней они боролись
И барахтались в болоте,
Десять дней заря вставала
И садилася обратно,
Десять дней змея Гургура
Всё вилась и вырывалась,
Но поддалась Тилипоне
На одиннадцатый день!

ГЛАВА 16

То есть света и без того было мало - ночничок под плотным абажурчиком да индикаторы-неонки на стенных выключателях. Заткнулся негромкий «нью-эйдж» в динамиках, прекратилось гудение холодильника. Темно и тихо стало, как двести лет назад.

- Опять кто-нибудь из проспихинских въехал на тракторе в будку трансформатора, - решил Дядька. - Сколько раз говорил Филимонычу - перекрой им дорогу, брёвна положи… Стой, а генератор? Там же у меня автоматика… Дюк подскочил.

- Вон из дома! - закричал он. - Лида, беги! Анкл, дог, гоу эвэй!

Анкл удивлённо заругался, а дог среагировал немедленно - он из своего угла перемахнул через оттоманку, распахнул башкой дверь и выскочил во двор.

Люди были не так расторопны - Дядька ничего не понимал, герцог не мог решить, одеваться или не надо, Лидочка чем-то гремела наверху и выкрикивала нечленораздельные, но увесистые слова.

Дюк примерно помнил, где лестница, и довольно неудачно бросился спасать любимую - аж взвыл, споткнувшись о ступеньку. Любимая тоже оступилась с отвычки и состукала попкой с лестницы, опрокинув воздыхателя на столик с неубранной посудой. Столик только крякнул, посуда отозвалась вразнобой, Терри подхватил Лидочку на руки, чтобы поспешно эвакуировать, и оба врезались в Дядьку, неожиданно выказавшего стариковскую бестолковость.

На террасе было посветлее, но Дюк продолжал подталкивать Дядьку к выходу - дверь на крыльцо Чуня, понятно, не закрыл.

- Вы сумасшедшие! - кричала Леди, не желавшая лезть в ночной рубахе под дождь. - По думаешь - свет погас! Поставь меня на место, наглец! Прими руки!

- Дорогая, свет ОПЯТЬ погас! СНОВА погас! - отвечал герцог.

- Чего паникуешь, крэйзи? - рявкнул Сергей Иванович. - Спокойно! Не война! Пить не умеете!

На дворе было не только сыро-темно, но и прохладно, поскольку во тьме цвела невидимая черёмуха. Где-то рычал и взлаивал столь же невидимый Чуня.

- Господи, кого он там гоняет? - сказал Дядька. - Уж не волка ли? Ну-ка…

Он отодвинул Терри и прильнувшую к тому Лидочку, вернулся на террасу.

- Чуня, ко мне! Терри, они его загрызут! - вопила Лидочка.

- Обосновать, что я есть пацан? - хладнокровно спросил герцог Блэкбери и шагнул с крыльца.

- Терри, назад! Сумасшедший! - На Лидочку было не угодить.

Внезапное сияние охватило долговязую фигуру лорда Фицмориса - то Дядька вернулся с лампой «летучая мышь» в одной руке и с ружьём в другой.

- Не стреляй, там Чуня! Там Терри! - завизжала художница.

- А в кого стрелять-то? - растерянно сказал Сергей Иванович.

У кирпичной ограды метались две тени - одна косматая, другая чёткая. Они почему-то кружились, норовя схватить то ли незримого противника, то ли друг дружку. Это выглядело, как ритуальный танец шамана в шкуре и обнажённого воина. Чуня грозно хрипел, герцог выкрикивал нечто непонятное - может быть, боевой клич Маккормиков. Дядька водил стволом туда-сюда.

- Да ну, волк, - сказал Дядька. - Чикался бы он с волком…

Сергей Иванович поднял лампу повыше, зато ствол опустил.

Внезапно Терри выпрямился, покачнулся и грохнулся навзничь. Лидочке показалось на мгновение, что лорд был в чёрных зеркальных очках. Чуня перестал кружиться, застыл, прыгнул и пропал из круга света. Слышно было, как он сквозь кусты ломится за дом. Вскрикнуло и зазвенело, рассыпаясь, стекло.

- Они убили Терри! Сволочи! - закричала Лидочка и бросилась с крыльца. Плиты, покрывавшие двор, были мокрые и шершавые.

- Стой, дура! - гаркнул Турков и устремился за ней.

Леди уже сидела на плитах, держа на коленях голову кавалера в нелепом рыжем причесоне. Она раскачивалась, как Рахиль, потерявшая детей своих.

- Спокойно, деушка, - сказал Сергей Иванович. - Может, он ещё живой…

Дядька аккуратно положил ружьё на скамейку, исчез, лязгнули двери гаража, щёлкнула дверца машины, свет галогенных фар пролился на племянницу и лежащего гостя.

Хозяин разбойничьего замка подошёл, присел, прикоснулся длинными умелыми пальцами к шее герцога.