Читаем Три истории о любви и химии полностью

– Вот именно! Если ты целых пять лет была замужем за одним типом, который даже и оттрахать тебя не мог удовлетворительно, то это все равно что полная неопытность. Если секс – просто бессмысленный ритуал, если он не значит ничего и ты его не чувствуешь, тогда он и становится ничем и у тебя его как будто бы и не было. Многие мужики тупые мудилы только потому, что их устраивает плохой секс, но для женщины плохой секс – это хуже, чем вообще без секса.

– Ну что ты знаешь о плохом сексе, госпожа Искусительница? Мне казалось, ты сама только хорошее всегда выбираешь?

– Знаю, и даже больше, чем ты думаешь. Помнишь, когда мы девчонками были, шутили о бригаде «поймай-схвати»? Ну, так они и сейчас имеются. Пару недель назад я знакомлюсь с одним красавцем, настоящим самцом двадцати пяти – двадцати шести лет. Мы оба на отличных таблетках, а в «Йип-йапе» такая атмосфера любви и все такое. Меня все это, конечно, захватывает, и мы с ним оказываемся на Троне Артура. Наши тела сплелись, но вдруг он весь твердеет, становится странным каким-то, а потом просто кончает в меня и быстро сваливает. Даже меня не подождал. Так и оставил меня на чертовом холме. Какой-то старикан мерзкий там собаку выгуливал, пока я свое сердце выплакивала. Смотри, будь поосторожней, не химический ли это роман. Не торопись. Не дай себя надуть.

– Знаешь, Ллойд мне тут на днях ставил пластинку Марвина Гэя, одну из его не очень известных песен. Называется «Piece of Clay»[29]. В ней поется, как мы все хотим, чтобы второй был глиной и лепить из него то, что вздумается. Вот Ллойд не такой. С Хью, так он лепил меня с самого начала. Всем, что бы я ни сказала, или подумала, или сделала, всем руководили его взгляды, пристрастия, идеология, начиная с революционного социализма и заканчивая продвижением по служебной лестнице. Нашей чертовой жизнью всегда руководила какая-то борьба, разумеется с его подачи. Мы никогда не вели себя просто как люди. Вот Ллойду я действительно интересна. Он слушает меня. Он не подсмеивается, не издевается, не встревает, не противоречит тому, что я говорю, а если и делает это, то, по крайней мере, я знаю, что он выслушал меня. Я не чувствую себя осмеянной или преуменьшенной, когда он спорит со мной.

– Итак, Ллойд – это не Хью. Ты свободна, и тебя тянет к этому парню, который, похоже, ни на что не годен. Без работы, барыжит наркотой, ничего не хочет делать, друзья – подонки. Похоже, к этому миру тебя тянет после того, как ты бросила свой, старый, Хизер, но я бы не стала им слишком увлекаться, будь я на твоем месте. Пройдет время, и он тебе не покажется таким уж замечательным. Получай удовольствие, но пока. Не отдавай слишком много этому миру. Вот в чем твоя беда – ты слишком много отдаешь себя. Оставь что-нибудь самой себе, Хизер. А иначе ты скоро поймешь, что другие забирают слишком много. И заберут все без остатка. Одно дело – завоевать себе свободу, другое – удержать ее.

– Ты просто старая циничная корова, вот ты кто.

– Я просто реально смотрю на вещи.

– Ну да, ты права. Вот в чем главная проблема, черт подери. Ты права.

24. Ллойд

Это было так замечательно, лучше всего, что я только мог себе представить. Это была любовь, а не просто секс. Секс только завел мотор, но это был настоящий акт любви. Я почувствовал ее сущность, я знаю, что это так. Она тоже, я знаю, что ей было так хорошо, как никогда раньше, потому что она плакала и прятала лицо. Я попытался обнять ее, но она отвернулась. Я подумал, что это из-за проблем с парнем, с которым она жила, что ей стало плохо и нужно побыть одной. И я врубился – офигеть можно, какой я понятливый.

– Хорошо, – сказал я ей тихо, – хорошо, побудь одна.

Звучало довольно примитивно, но это было все, на что я был тогда способен. Я пошел в гостиную и включил «Скот-спорт»: «Хибз» против «Абердина».

Потом она стала немного отдаленной и холодной и ушла домой. Мне кажется, ей просто нужно время, чтобы со всем разобраться. Я записал кассету Бобби Уомака из коллекции Шона и пошел относить ее родителям.

25. Хизер

Это был просто кошмар. Первый, блин, раз и полный кошмар. Самое ужасное – это то, что у меня почти получилось. У меня даже близко к этому не подходило с Хью, и я никогда ничего и не ждала. А тут у меня почти получалось, но я знала, что не получится, и я расплакалась, а этот эгоистичный подонок Ллойд так ничего и не сделал, просто выстрелил в меня и откатился, потом ходил вокруг с глупой улыбкой на лице весь день и нес всякую хипповскую чушь да смотрел футбол по телику.

Мне надо было уходить.

26. Ллойд
Перейти на страницу:

Все книги серии Иностранная литература. Современная классика

Время зверинца
Время зверинца

Впервые на русском — новейший роман недавнего лауреата Букеровской премии, видного британского писателя и колумниста, популярного телеведущего. Среди многочисленных наград Джейкобсона — премия имени Вудхауза, присуждаемая за лучшее юмористическое произведение; когда же критики называли его «английским Филипом Ротом», он отвечал: «Нет, я еврейская Джейн Остин». Итак, познакомьтесь с Гаем Эйблманом. Он без памяти влюблен в свою жену Ванессу, темпераментную рыжеволосую красавицу, но также испытывает глубокие чувства к ее эффектной матери, Поппи. Ванесса и Поппи не похожи на дочь с матерью — скорее уж на сестер. Они беспощадно смущают покой Гая, вдохновляя его на сотни рискованных историй, но мешая зафиксировать их на бумаге. Ведь Гай — писатель, автор культового романа «Мартышкин блуд». Писатель в мире, в котором привычка читать отмирает, издатели кончают с собой, а литературные агенты прячутся от своих же клиентов. Но даже если, как говорят, литература мертва, страсть жива как никогда — и Гай сполна познает ее цену…

Говард Джейкобсон

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Последний самурай
Последний самурай

Первый великий роман нового века — в великолепном новом переводе. Самый неожиданный в истории современного книгоиздания международный бестселлер, переведенный на десятки языков.Сибилла — мать-одиночка; все в ее роду были нереализовавшимися гениями. У Сибиллы крайне своеобразный подход к воспитанию сына, Людо: в три года он с ее помощью начинает осваивать пианино, а в четыре — греческий язык, и вот уже он читает Гомера, наматывая бесконечные круги по Кольцевой линии лондонского метрополитена. Ребенку, растущему без отца, необходим какой-нибудь образец мужского пола для подражания, а лучше сразу несколько, — и вот Людо раз за разом пересматривает «Семь самураев», примеряя эпизоды шедевра Куросавы на различные ситуации собственной жизни. Пока Сибилла, чтобы свести концы с концами, перепечатывает старые выпуски «Ежемесячника свиноводов», или «Справочника по разведению горностаев», или «Мелоди мейкера», Людо осваивает иврит, арабский и японский, а также аэродинамику, физику твердого тела и повадки съедобных насекомых. Все это может пригодиться, если только Людо убедит мать: он достаточно повзрослел, чтобы узнать имя своего отца…

Хелен Девитт

Современная русская и зарубежная проза
Секрет каллиграфа
Секрет каллиграфа

Есть истории, подобные маленькому зернышку, из которого вырастает огромное дерево с причудливо переплетенными ветвями, напоминающими арабскую вязь.Каллиграфия — божественный дар, но это искусство смиренных. Лишь перед кроткими отворяются врата ее последней тайны.Эта история о знаменитом каллиграфе, который считал, что каллиграфия есть искусство запечатлеть радость жизни лишь черной и белой краской, создать ее образ на чистом листе бумаги. О богатом и развратном клиенте знаменитого каллиграфа. О Нуре, чья жизнь от невыносимого одиночества пропиталась горечью. Об ученике каллиграфа, для которого любовь всегда была религией и верой.Но любовь — двуликая богиня. Она освобождает и порабощает одновременно. Для каллиграфа божество — это буква, и ради нее стоит пожертвовать любовью. Для богача Назри любовь — лишь служанка для удовлетворения его прихотей. Для Нуры, жены каллиграфа, любовь помогает разрушить все преграды и дарит освобождение. А Салман, ученик каллиграфа, по велению души следует за любовью, куда бы ни шел ее караван.Впервые на русском языке!

Рафик Шами

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Пир Джона Сатурналла
Пир Джона Сатурналла

Первый за двенадцать лет роман от автора знаменитых интеллектуальных бестселлеров «Словарь Ламприера», «Носорог для Папы Римского» и «В обличье вепря» — впервые на русском!Эта книга — подлинный пир для чувств, не историческая реконструкция, но живое чудо, яркостью описаний не уступающее «Парфюмеру» Патрика Зюскинда. Это история сироты, который поступает в услужение на кухню в огромной древней усадьбе, а затем становится самым знаменитым поваром своего времени. Это разворачивающаяся в тени древней легенды история невозможной любви, над которой не властны сословные различия, война или революция. Ведь первое задание, которое получает Джон Сатурналл, не поваренок, но уже повар, кажется совершенно невыполнимым: проявив чудеса кулинарного искусства, заставить леди Лукрецию прекратить голодовку…

Лоуренс Норфолк

Проза / Историческая проза

Похожие книги