Три ипостаси Божества

– Они скованны по восемь в цепи? – спросил Михаил. Восьмерка была числом сакральным. Частью тех числовых последовательностей, что декламировала Александра. Она обожала восьмерку. Ну что ж, она ее и получит – армию шизов, скованных по восемь в боевое подразделение.

– Да, мой господин, – откашлявшись, отозвался Скорбящий с блокнотом. – Большей частью.

Он нервно крутил в руке карандаш.

Из бункера неслось: КЛИК-КЛАК… КЛИК-КЛАК… КЛИК-КЛАК… От этого звука у Михаила задергался глаз.

– Что вы имеете в виду, черт возьми? Одно из двух: либо они скованы вместе и готовы драться, либо нет.

Михаил вышел из лифта, и на него обрушился звук цепей, бьющихся о бетонный пол бункера: КЛАНК-КЛАНК-КЛАААААНК… Звук громкий и одновременно какой-то спокойный. Впрочем, из глубины бункера доносились шум и яростные крики.

– Караульный! – прокричал один из Несущих Скорбь, но ответом ему был лишь стук цепей.

– Караульный! – повторил он.

И вновь – нет ответа.

Михаил никогда не спускался сюда без сопровождения солдат-Сирот; один Сирота при этом стоял у лифта, другой – в коридоре, ведущем в бункер, по солдату стояло на каждом повороте, ведущем во внутренние помещения. Полный визуальный контроль!

– Что-то не так! – пробормотал тощий Скорбящий и попятился к лифту, готовый вернуться на поверхность. Чего захотел! Михаилу нужно было узнать, что происходит. Может быть, Сироты уже гонят шизов к бергам!

Он двинулся к источнику самого громкого шума, который находился справа по коридору, и вдруг понял, что идет один.

– Если вы такие трусы, – проговорил он, оглядываясь на жалкую кучку сгрудившихся позади Несущих Скорбь, – то я вас скормлю армии в качестве жертвенных животных. Что это за звук?

Михаилу и самому было несладко – боль и сомнения терзали его. Медленными шагами пятеро из его спутников двинулись вперед. Шестой, самый тощий и слабый, бросился в кабину лифта и нажал на кнопку. Постукивая и поскрипывая, кабина поплыла вверх.

Кто-то мог бы назвать этот поступок трусливым и подлым, а кто-то – разумным и даже мудрым.

– Скорбящий Бэнкс! – прокричал один из оставшихся вслед уходящему лифту.

– Да здравствует Исцеление! – раздался в ответ голос тощего.

Михаил кипел от ярости. Да, исцеление будет здравствовать, а трус и предатель Бэнкс – нет! Он умрет мучительной смертью, достойной трусов и предателей нации.

Идя по коридору, Михаил кривился от боли.

– Поднять обе армии! – приказал он Скорбящему с блокнотом. – Запишите координаты. 56, 8125 градуса северной широты и 132, 9574 градуса западной долготы.

– Помедленнее, пожалуйста, я записываю.

Михаил глубоко вздохнул и задержал дыхание, после чего повторил:

– 56, 8125 градуса северной широты и 132, 9574 градуса западной долготы.

Он двинулся дальше, на ходу отдавая приказания:

– Загрузите шизов в берги. Отправьте их по указанным координатам. После высадки направьте на север. Армия Сирот после ударов с воздуха направится им навстречу. Обе группы встретятся у города Богов. Задача – разрушить город раз и навсегда.

Несущие Скорбь смотрели на Михаила с выражением, которое можно было бы описать как нервное возбуждение. Смотрели широко раскрытыми глазами, подавляя усмешку.

– Вопросы есть? – спросил он.

Звон цепей приближался. По крайней мере одна группа шизов выбралась из казематов бункера.

– Координаты известны. Приказ отдан. Нужно лишь определиться с днем наступления.

– Воскресенье, – сказал Михаил, подавляя улыбку. – Святой день. В этот день Богиня после службы обратится на площади к своему народу. Когда вы увидите женщину, более прекрасную, чем Аляска, знайте – это Богиня.

Он не хотел нанести Александре и малейшего вреда. Просто ее нужно было уничтожить, а Михаил знал несколько способов уничтожить человека, не принеся ему физического урона. Но воспоминания о том, как она обезглавила Николаса, избавили его от колебаний.

– Убейте ее – любым способом, который сочтете подходящим, – завершил он.

– Да здравствует Исцеление! – в один голос произнесли Несущие Скорбь.

Михаил повернул за угол и увидел в темноте коридора то, чего не видел никогда: группа шизов, скованная по восемь, пыталась освободиться от цепей…

…перегрызая собственные запястья.

Михаил моментально оценил ситуацию. До этого он никогда не боялся шизов, но теперь, раненый, он чувствовал себя более слабым, чем обычно. Слабым и уязвимым. Он присмотрелся. Перед ним, судорожно извиваясь, звенели цепями шестеро пораженных Вспышкой полулюдей. Они яростно вгрызались в свои запястья. Всего в цепи должно было быть восемь шизов. Значит, двое уже освободились и уползли куда-то в глубь бункера.