Три гроба

– Разве в детстве, – удовлетворенно продолжал доктор Фелл, – у вас не возникало желания иметь таинственный ход в свой дом или пробраться со свечкой в руке на чердак через какое-нибудь отверстие, едва не устроив пожар? Разве вы не играли в великого детектива и вам не хотелось иметь тайное место на улице, где вы бы могли делать свои «опасные» дела под выдуманным именем? Кто-то тут говорил, что Бернаби – отменный криминолог-любитель. Возможно, он пишет книгу. Так или иначе у него есть время и деньги, чтобы достаточно профессионально делать то, что хотели бы делать многие другие. Он создал свое второе «я». И создал тайно, потому что знакомые, если бы узнали об этом, подняли бы его на смех. Детективам из Скотленд-Ярда его «чрезвычайная тайна», конечно, известна, а вообще все это – глупости.

– Но сэр… – начал было Соммерс.

– Подождите! – остановил его Хедли и еще раз внимательно осмотрел все вокруг. – Согласен, это место имеет какой-то неубедительный киношный вид. Но откуда тогда эта кровь и веревка? Веревка принадлежала Флею, помните? А кровь…

– Гм… Конечно, – кивнул доктор Фелл. – Не поймите меня неправильно. Я не утверждаю, что эти комнаты не могли сыграть своей роли в деле, я только предостерегаю, чтобы мы не очень верили в зловещую двойную жизнь Бернаби.

– Об этом мы скоро узнаем, – буркнул Хедли. – И если он убийца, тогда так ли уж невинна его игра в вора-взломщика?.. Соммерс!

– Слушаю, сэр!

– Идите на квартиру к мистеру Бернаби… Вы ничего не понимаете? Я говорю о другой его квартире. У меня есть адрес. Гм… Блумсбери-сквер, тринадцать-А, третий этаж. Запомнили? Немедленно приведите его сюда! Не отвечайте ни на какие вопросы, сами тоже ни о чем не расспрашивайте! Поняли? Когда спуститесь вниз, попросите хозяйку дома, чтобы она подошла сюда.

И Хедли, задевая ногами мебель, заходил по комнате. Смущенный, разочарованный неудачей Соммерс торопливо вышел. О'Рурк наблюдал за ними с вежливым любопытством, сидел и курил трубку.

– А знаете, джентльмены, – проговорил он, – мне нравится наблюдать, как детективы выходят на след. Не знаю, кто такой Бернаби, но вам, кажется, он уже знаком… Ко мне у вас еще есть вопросы? Все, что я знал о Луни, я рассказал сержанту – как его там – Соммерсу. Но если у вас есть еще что-то…

Хедли глубоко вздохнул, выпрямил плечи и принялся энергично перебирать бумаги в чемоданчике. Потом, поворачиваясь к О'Рурку, спросил:

– А можете что-нибудь еще добавить к сказанному? Он в самом деле говорил, что у его брата есть квартира на этой улице?

– Говорил, сэр. Он говорил, что видел, как тот околачивался здесь.

– Но ведь это не одно и то же, разве не так? – резко спросил Хедли – Что он точно говорил.

– Ну, Луни сказал: «У него есть на той улице квартира», – а уже потом добавил: «Я видел, как он там околачивался», – пояснил О'Рурк. – Я говорю истинную правду.

– Наверно, не очень искреннюю, – возразил Хедли. – Подумайте еще!

– Черт побери, я уже подумал! – возмутился О'Рурк. – Вы расследуете не первое такое дело, ставите вопросы и, если ответы не повторяются слово в слово, считаете, что вас обманывают. Извините, но это все, что я могу для вас сделать.

– Что вы знаете о брате Флея? Что вам Флей о нем говорил?

– Ничего. Ни одного слова. Я не хочу, чтобы у вас сложилось неправильное представление. Когда я говорю, что знаю Луни лучше чем других людей, это не означает, что я знаю о нем все. Всего не знает никто. Если бы вы знали Луни, то поняли бы, что он не тот, кого достаточно угостить стаканом вина, и он начнет о себе все рассказывать. Это все равно что угощать Дракулу – или кого-то похожего на него.

– Самая большая проблема, которая стоит перед нами, это, как вы можете догадаться, – невозможная ситуация, – подумав, ответил Хедли. – Думаю, вы видели газеты?

– Да, – прищурил глаза О'Рурк. – Почему вы об этом спрашиваете?

– В обоих случаях убийца прибег к обману или сценическому фокусу. Вы говорите, что знали фокусников и артистов-невидимок. Можете ли вы припомнить фокус, который объяснил бы, как это делается?

– Ну, это другая вещь, – засмеялся О'Рурк, показывая из-под роскошных усов белые зубы. – Это совсем другое дело. Скажу откровенно: когда я предложил выбраться из окна по веревке, то боялся, что вы поддержите эту мысль. Я боялся за себя, понимаете? – Он усмехнулся. – Но забудем об этом! Было бы чудом из чудес, если бы кто-нибудь сделал такой фокус, даже если бы он имел веревку и мог ходить, не оставляя следов. Но дело в другом. – О'Рурк пригладил чубуком усы и обвел взглядом комнату. – Я не авторитет и о фокусах знаю немного, а о том, что знаю, молчу. Это что-то наподобие профессиональной этики, если вы меня понимаете. О таких вещах, как выход из закрытого ящика, исчезновение и такое прочее, я не желаю даже говорить.

– Почему?