Три девицы под окном

Что-то с силой сжало ей шею тугим опоясывающим кольцом. Нелька попыталась охнуть, но поняла, что не в силах сделать ни вдоха, ни выдоха. Она захрипела, забилась, стараясь высвободиться из удушающей петли, но в ужасе поняла, что совершенно бессильна. В глазах у неё потемнело от боли и шока. Грудь буквально разрывалась от невозможности вздохнуть, шея горела огнём, а в ушах нарастал какой-то потусторонний гул.

«Меня что, убили?» – обречённо успела подумать Нелька перед тем, как погрузиться в абсолютную, полную, беспросветную тьму…

Часть 1

Я их не помню. Я не помню рук,
которые с меня срывали платья.
А платья – помню. Помню, скольких мук
мне стоили забытые объятья,
как не пускала мама, как дитя
трагически глядело из манежа,
как падала, набойками частя,
в объятья вечера, и был он свеже-
заваренным настоем из дождя
вчерашнего и липовых липучек,
которые пятнали, не щадя,
наряд парадный, сексапильный, лучший,
и ту скамью, где, истово скребя
ошмётки краски, мокрая, шальная
я говорила: «Я люблю тебя».
Кому – не помню. Для чего – не знаю…

(Вера Павлова)

Асю ненавидели девушки и жёны всех её бывших парней.

Список «эксов» был довольно внушителен, и каждый нечастный нет-нет, да и поминал Асю добрым (или не очень) словом. Их нынешние подруги нервничали, грызли ногти и почему-то не чувствовали почвы под ногами, когда Ася вдруг снова возникала на горизонте. А она, внутренним чутьём угадывая исходящий от девиц негатив, не могла удержаться от невинного, на её взгляд, троллинга, будто бы ненароком стараясь поддеть их.

– А помнишь, мы с тобой в лесу заблудились… – устремляя на бывшего влажный взгляд из-под ресниц, мечтательно произносила Ася и так многозначительно замолкала на середине фразы, что у несчастного непроизвольно возникала эрекция, а его спутница, прекрасно понимая всю подноготную этого «заблудились» и воображая, чем они там в лесу занимались, испепеляла Асю ревнивым взором. Та же улавливала её гневные импульсы и откровенно забавлялась, наслаждаясь неловкой ситуацией и своей властью над обоими.

– Зачем ты это делаешь? – как-то раз спросила её Рита. – Не пофиг ли, с кем они сейчас? Были бы счастливы…

– Не могу видеть их такими благостными, сытыми и довольными, – посмеивалась Ася. – А как же кипение страстей? Где любовь на разрыв, где буря и ярость?..

Если бы Рита не знала Асю с детских лет как облупленную, то подумала бы, что подруга просто завидует. Но это было не так.

Первой из них замуж выскочила Рита. Её избранником стал педагог по вокалу – она заканчивала тогда четвёртый курс питерского института культуры. Откровенно говоря, подруги диву давались: что молодая и свежая Рита нашла в этом стареющем, лысеющем мужике весьма потрёпанного вида? Но как сияли её глаза! С каким вдохновением она рассказывала о его необыкновенном таланте! А ещё – подумать только – он сочинил для неё песню, это так романтично!..

Ася просидела в девках аж до двадцати восьми лет. Однако никому даже в голову не приходило упрекать её в том, что она не замужем – с такой-то красотой!… Все прекрасно знали, что она просто выбирает наилучший вариант из многочисленных кавалеров, и имеет на это полное право.

А вот Нелька такого права не имела и должна была, по мнению соседских кумушек и сплетниц, брать то, что дают. Правда, ничего и не давали… С самого детства она выглядела безликой унылой тенью на фоне более ярких подружек. Серой мышкой. Синим чулком. Гадким утёнком, который почему-то так и не превратился в лебедя, когда вырос. Дурнушкой Бетти… или какие там ещё бывают эпитеты, с упоением мазохиста мрачно размышляла Нелька.