Три девятки

В подтверждение слов инспектора к конфликтующим сторонам подтянулся легкий крейсер сил быстрого реагирования. Когда паритет был восстановлен, инспектор продолжил исполнять свои служебные обязанности:

— До принятия решения судно арестовано. До окончания разбирательства запрещаю покидать судно. При попытке снять экипаж, арест так же будет наложен на любое другое судно. Пока все.

— Инспектор, что-то в ваших правилах слишком часто употребляется слово "судно", — съязвил Ильк. — К чему бы это?

— Ты мне тут не умничай, — пригрозил тот. — Еще одно замечание и ко всем вашим прелестям у вас будет еще и штраф. Много зарабатываешь?

— Нет, мало инспектор. Уже молчу.

— Вот так бы раньше. Я доложу начальству. Ждите решения, — сказал инспектор и отключился.

— Если бы кто-то знал, как мне надоел этот скафандр! — пожаловался бригадир Улдис.

Его одарили взглядами полными понимания. Он скривился и потянул физиологический раствор из трубочки шлема. Коктейль содержал все необходимые для жизнедеятельности ингредиенты и был нейтрален на вкус. Но это никак не компенсировало знание того, на основе чего это все приготавливается… В скафандре с замкнутым циклом.

Карантинный патруль убрался почти сразу. Время неторопливо ковыляло по своей избитой дороге, но ничего не происходило. Челнок с базы уже успел дважды побывать в порту. Пилот лично докладывал свои впечатления о находке и вывозил "наверх" несколько специалистов. Он очень ругался по поводу окончания своей смены, но менять его никто не собирался. Постоянно с транспортником арков оставался только крейсер сил безопасности. Переговоров с транспортником не вел. Так, висел себе, символизируя могучую руку конфедерации.

Переговоры шли трудно и с большим скрипом. Руководство базы пыталось доказать свое право на посадку корабля. Служба карантинного контроля умело отстаивала свой запрет. И требовала немедленно убрать зараженный корабль с орбиты Амры. Чем дальше, тем лучше.

К делу были подключены даже лучшие юристы базы. Только все их доводы против нового свода законов оказались бессильными. Руководство порта настаивало на своем. Чумных кораблей здесь больше видеть не хотели.

— Можете забыть старые времена! — советовал разошедшийся начальник порта на экстренном совещании. — Так больше не будет. Мы и так слишком долго терпели ваши выходки. Слишком ух много у вас было вольностей. Настало время прекратить это безобразие.

Руководство базы, почти все, в полном составе, сидело и слушало начальника. Будто школьники разошедшегося практиканта.

— Этот инцидент лишний раз доказывает, что пора прикрывать вашу лавочку. И притом, это давно уже пора было сделать. Мы уже не можем позволить себе такой риск. Рядом с портом мегаполис с восемнадцатью миллионами жителей! Мне доложили, что при благоприятных условиях, одна ваша находка в состоянии уничтожить почти всех этих людей.

— Я бы на вашем месте не стал сгущать краски, — попытался сбить темп начальник базы.

Седеющий, лысеющий, но зато уже потолстевший мужчина.

— Не хватало вас еще на моем месте! — обиделся начальник порта. Можете мне поверить, вас даже на своем месте много. Во что превратили ваши площадки! Там же страшно пройти. Это же надо уметь, так загадить территорию. А эти постоянные сливы топлива! Да еще черт знает, какого топлива! Вы же стаскиваете в мой порт мусор с целого скопления. Пора с этим кончать.

Поджарый начальник властно махнул рукой.

— Я буду ставить вопрос на заседании правительства о закрытии вашей базы. А посадку этого корабля я запрещаю. У нас хватает перевалочных баз. Военных, торговых, да каких хотите. Вот там этим и занимайтесь, а здесь больше этого не будет.

— Хорошо, — неожиданно спокойно согласился управляющий базы и встал. Подождем, когда ваш личный челнок будет рассылать во все стороны сигнал бедствия. Вот тогда я внимательно послушаю ваше мнение о нашей работе.

— Только не надо меня пугать, — предупредил начальник порта. — Это делается для общего блага и ваши доводы здесь излишни.

На диспетчерской вышке третьего южного порта было все как обычно. Сонно-летаргическое состояние властвовало безраздельно. Высокий, как жердь диспетчер добил свою смену и теперь заканчивал диктовать рутинный рапорт. Этих рапортов никто никогда не слушал, но их правильное оформление входило в понедельную оплату.

В зале появился запыхавшийся молодой парень. Он пулей подлетел к мониторам долговязого и плюхнулся в соседнее кресло. Сидящие рядом "площадочные" диспетчера недовольно нахмурились этой мальчишеской выходке.

— Фу! Чуть не опоздал! — сообщил он, с трудом выкраивая время между вдохами и выдохами. — Представляешь, проспал. Ну, думаю все. Еще одно предупреждение обеспечено. Но успел. Пришлось взять такси.

— Что опять на платформе прилетел? — долговязый остановил запись и впервые поднял глаза на своего сменщика.

— А что было делать? У меня уже и так есть одно предупреждение. Еще одно и выслуги как не бывало. Мигом все срежут.

— Сколько у тебя там той выслуги? — по-кошачьи улыбнулся старожил. Года два, не больше?

— Почти три, — обиделся парень. — А это двадцать семь процентов.