Третий выстрел

Дело было так: по невероятному стечению обстоятельств Прекосси оказался в районе улицы Гауденци как раз в тот момент, когда совершалось убийство, и зашел навестить… Заместитель счел своим долгом предупредить главного прокурора, который в свою очередь счел необходимым, во-первых, доверить ему расследование и, во-вторых, известить инженера Крешони. Инженер Крешони приехал немедленно, оставив вечеринку своих сторонников, и провел с минуту над распростертым на полу трупом бедной бабушки. Губы у него тряслись, что сразу заставило замолчать все шепотки столпившихся на лестнице соседей. В полном соответствии с порядком прошло короткое совещание Крешони и Прекосси, и состоялся возбужденный телефонный разговор заместителя Прекосси с главным прокурором Де Пизисом, в ходе которого Де Пизис официально назначил комиссара Прекосси координатором расследования убийства Елены Маркуччи. И наконец, настал момент, когда снизошли до звонка соответствующему комиссару, то бишь Куррели.

Начнем сначала…

Маркини принял звонок и сказал: «Ох!..» Потом сообщил Куррели, что произошло убийство и надо побыстрее попасть на место преступления, потому что Прекосси – ох и лис, хоть и прокурор, – уже там.

На самом деле Куррели и Маркини прибыли на третий этаж дома № 3 по улице Ипполито Гауденци, ученого, 1729–1792, когда Прекосси уже все проконтролировал, всех опросил, все определил, со всеми распрощался и сделал выводы. Он успел даже задержать подозреваемого, художника, настолько явно виновного, что о подозрении говорилось чисто формально.

Куррели огляделся: в комнате все было перевернуто вверх дном. У Прекосси был вид человека, который хочет разом со всем покончить. Послушать его, так все станет ясно, стоит только опросить соседей по площадке. Прекосси был из тех, кто суетился, чтобы суетиться, и непрерывно сновал взад-вперед по квартире. Сейчас, к примеру, через минуту после прибытия Куррели, он, непонятно зачем, выскочил на лестницу.

– Пусть выметается, – сказал Куррели равнодушно, обращаясь к Маркини и наблюдая за перемещениями Прекосси. – Когда приедут эксперты, им будет сюда даже не войти.

Маркини поколебался с минуту, как всегда, когда ему предстояло сделать что-нибудь неприятное. Куррели, заметив его замешательство, решил его опередить.

– Тут нет ничего интересного! – крикнул он в сторону лестничной площадки.

Маркини, чуть отступив, махнул рукой, как бы говоря: вот, слушайте, что говорит комиссар. Жильцы подались назад.

– Нет, от этого можно озвереть, – сказал Куррели достаточно громко, так, чтобы его слышали. – Они перевернули всю квартиру… и только хуже сделали, – обратился он к темному закутку в коридоре. – Нет ни одной собаки, которая бы тут не пробежалась, никто ничего не видел и не слышал, а теперь все собрались, чтобы поглазеть, как мы надрываемся на работе!

Маркини скромно помалкивал, во-первых, потому, что никак не мог привыкнуть к внезапным тирадам Куррели, а во-вторых, потому, что в квартиру опять вошел Прекосси.

Хозяйка квартиры лежала в коридоре. Судя по положению тела, она пыталась убежать от убийцы. Видимо, без особого успеха, ибо сейчас она походила на брошенный на пол манекен: ноги слегка разведены, руки у горла.

– Ее нашла прислуга, вернувшись из магазина. Она уходила за покупками, пока хозяйка отдыхала после обеда. Она сразу нас вызвала, – проинформировал Прекосси.

– И вызвала именно вас, – уточнил Куррели.

– Задушена? – предположил Маркини.

– Несомненно, – подтвердил Прекосси.

Куррели состроил гримасу, которая не означала ни да, ни нет:

– Подождем экспертизы, ладно?

Прекосси взглянул на него без тени смущения.

– Как закончим здесь, в кабинете комиссара Де Пизиса состоится брифинг, – сухо объявил он и вышел, не дожидаясь ответа.

Маркини взглянул на Куррели… Он ожидал самой худшей реакции, потому что словечки типа «брифинг» выводили шефа из себя.

– Как вы думаете, дождь будет? – спросил он, исключительно чтобы отвлечь начальника.

– Маркини! Пошел ты в задницу! – был ответ.

Куррели опоздал на брифинг.

Де Пизис и заместитель Прекосси пригласили его сесть.

– Мы собрались по поводу убийства на улице Гауденци, – объявил Де Пизис.

Куррели уселся:

– Елены Маркуччи, – уточнил он.

Де Пизис поправил галстук.

– Да, дело ясное, мне кажется…

Прежде чем Куррели смог ответить, встрял Прекосси:

– Мы буксуем, надо постараться спешно закончить дело.

– Спешно? – спросил Куррели.

– Спешно, – подтвердил Де Пизис.

– От меня что-нибудь ускользнуло? – не унимался Куррели.

Де Пизис прокашлялся.

– Нет, – квакнул он.

У Прекосси был такой вид, будто у него срывалась интимная вечеринка.

– Елена Маркуччи действительно приходилась бабушкой по материнской линии Стефано Крешони.

Куррели издал короткий смешок. Его всегда забавляла мелочность заместителей. Считая в уме, он стал ждать, не задавая больше вопросов.

На счете «пять» вопрос задал Де Пизис:

– Вам известно, о каком Крешони идет речь?

– О кандидате в мэры, – просто сказал Куррели.

От такой наивности Де Пизис заморгал глазами.

А Прекосси уселся поудобнее.

– Совершенно верно, – произнес Прекосси. – И этим все сказано, не находите?