Третий. Том 3

— Думаешь после ужина он тебя не сможет заставить бегать? Да он тебя даже после окончания контракта это сможет заставить делать.

— Не сможет, контракт ведь закончится.

— Ты сам подумай. Предположим ты послезавтра откажешься выполнять его приказ, что будет дальше?

— Ничего, я больше не обязан выполнять его приказы.

— Ори, если ты не выполнишь его приказ — он тебя выкинет из броневика и уедет. И что ты тогда будешь делать?

— Он не может меня выкинуть? Это будет нарушение контракта с их стороны.

— Ты так ничего и не понял. Он просто тебя выкинет из бронетранспортёра, и ты погибнешь здесь среди песков, а твоему адвокату он заявит, что ты погиб из-за нападения падальщиков.

— Он не посмеет.

— А что ему может помешать так поступить?

— То, что мы останемся живы.

— Шансы выбраться отсюда весьма призрачны.

— Думаешь он так поступит?

— Сети здесь нет, как я понимаю?

— Нет, я проверял. Она пропала, как только мы отъехали от долины таршала.

— Значит спасателей не вызовешь. Ладно, пошли спать, завтра будет видно, но ты прежде чем отказываться выполнять его приказ хорошо подумай.

— Подумаю.

Когда мы вернулись, все наёмники уже находились в бронетранспортёре. Спать эту ночь пришлось не на мягких матрасах, а, как и раньше, в гамаках и под храп соседей. Впрочем, после бессонной ночи я уснул сразу, как только забрался в гамак.

Утро не «порадовало» Ори утренней пробежкой, но Бари, как только проснулся, стал на всех орать и торопить. Мы практически бегом готовили завтрак, также быстро поели, и сразу погрузились в бронетранспортёр и стартовали дальше. Бари всё утро находился в плохом расположении духа, и сами наёмники не понимали, что с ним происходит, чем вызвана такая спешка, и из-за чего он с утра такой злой. Хотя я ещё раньше заметил, что он нервничает. Он нервничал всю дорогу, начиная с того времени, как мы выехали из гостиницы, и немного успокоился только тогда, когда мы покинули долину таршала. Тогда я это связывал с непонятным нападением на нас и ожиданием нового нападения, но что происходит сейчас с ним было для меня непонятно. Весь день мы куда-то ехали, только когда начало вечереть Лами повернулся и сказал:

— Приехали, Бари.

— Ты уверен?

— Координаты именно те, что ты мне дал. Я дважды проверил. Вот только здесь нет ничего.

— Внимание всем! Осмотреться. О любом движении сообщать сразу, — скомандовал Бари для всех.

— Принято, — ответило ему больше десятка голосов, и все прильнули к прицелам винтовок.

Сам я также прильнул к прицелу винтовки и пытался рассмотреть что-то через прицел. Окружающая нас местность была привычна для последних дней. Невысокие дюны песка периодически сменялись зарослями высокого кустарника. Как раз перед нами находились подобные заросли. Справа и слева расположилось несколько небольших дюн, на них сейчас расположились наши дозорные, которые оттуда рассматривали окружающую местность.

Честно говоря, я не понимал, кого или что мы должны были здесь увидеть, но сегодняшняя нервозность от Бари передалась и мне, и окружающая обстановка мне также не нравилась, вот только ничего опасного не было. Сильные порывы ветра периодически поднимали песок в воздух и потом также быстро его опускали, и всё стихало до очередного порыва ветра. Когда ветер стихал, наступала мёртвая тишина.

— Нет здесь никого, — сказал Лами.

— Подтверждаю, это Дозорный один, никого поблизости не наблюдаю.

— Это Дозорный два. С моей стороны тоже никого.

— Что мы здесь забыли? — спросил Лами у Бари, и почти все посмотрели на Бари, так как этот вопрос интересовал многих.

— Вы двое, пойдёте и проверите что там! — при этом он посмотрел на меня.

— Там? Где там? Я тебя не понимаю, Бари — ответил ему.

— Там — это впереди.

— И что я там должен буду проверить?

— Окружающую обстановку.

— Так здесь нет никого. Один песок вокруг.

— Вот вы и должны будете в этом убедиться, а мы вас прикроем.

— Вас? Кто со мной пойдёт?

— Твой приятель. Хватит ему отсиживаться в бронетранспортёре.

— Может я всё-таки один схожу?

— Нет, вдвоём пойдёте.

Я повернулся и посмотрел на Ори. По нему было видно, что он совсем не в восторге от этого приказа Бари, но контракт был действителен до конца дня и отказаться он не мог. С собой я взял рюкзак, а Ори решил идти налегке без своего рюкзака. Втроем мы вышли из бронетранспортёра.

— Двигайте вперёд вон по той дюне — и показал направление нашего движения.

— Бари, может я всё-таки один? Мне так привычнее.

— Нет, пойдёте вдвоём. Лучше рюкзак здесь оставь и иди налегке, так быстрее получится.

— С Ори быстрее не получится, и поэтому рюкзак оставлять нет смысла.

— Тогда идите.

— Бари, кого мы должны искать?

— Любое движение или двуногих.

После чего он вернулся в бронетранспортёр и закрыл за собой дверь.

— Зачем он тебе? — спросил Ори и посмотрел на мой рюкзак, как только дверь за Бари задвинулась.

— Не знаю, но мне здесь почему-то не нравится, да и Бари с утра дерганый какой-то. Ладно, двинули.

— Двинули! — и он вытащил игольник из кобуры.

— Ты главное меня не подстрели.

— Не подстрелю.