Третий рай

- Высылка из купола - пренебрежительно протянул он. - ну вышлют вас из этой теплицы, ну и что такого? Вы бы знали, в какие путешествия мы пускались, обзавидовались бы. Представьте - ночью, на электричке, а народ с каждым километром от Москвы все страшнее и страшнее. Потому что пьяный, и потому что москвичей вообще нигде не любили. Хотя каждый хотел им стать.

Он задумался. В Москве он жил не так уж долго - но зато бурно. И москвичом мог назвать себя с очень большой натяжкой... но кто сейчас бы уличил его во лжи?

- ну вот. Слезаешь с электрички, а там стоит какой нибудь пьяный народ с ружьем и палит в белый свет как в копеечку... того и гляди в тебя попадет. А в лесу какие встречи бывали....

Он вдруг осекся - ребята сидели одинаково белые и испуганные. Оно и понятно - человек, вывалившийся из ниоткуда, рассказывает невероятные вещи и пытается подорвать сами устои существования купола. Советом Тысячи было давно доказано, что за стенами их обиталище жизнь, конечно, есть, но в самых невероятных, страшных и изощренных формах. Хотя в прошлом эти невероятные, страшные и изощренные формы и назывались обычною жизнью - да, неверное, и были ей. Причем всем были привычны и не вызывали волнения.

- Нееет - ответил Снэк, и удивленный Санек явственно расслышал перестук зубов - нам туда нельзя. Мы не знаем даже, как Совет отнесется к тому, что мы вас нашли за пределами купола...

- Как отнесеться? - усмехнулся Саня наивности этих тепличных растений. - Да никак не отнесется. Откуда он узнает, что ты меня за куполом нашел? Я у тебя прямо здесь, прямо в твоей хазе материализовался. Сидел ты себе, смотрел спокойненько телевизор... где у вас, кстати, телевизор?

Снэк протянул белую руку в сторону черного прямоугольника на стене. Потом произвел какое-то странное движение пальцами в воздухе и Санек отпрянул - в комнате появилось два человека. Он был уверен, что они из плоти и крови, он даже почувствовал запах - густой и приторный запах незнакомой косметики...

- Позвольте, коллега... вы хотите сказать, что эти позорные, жирные формы были важны нашим далеким потомкам для выживания? Но с чего вы взяли, что имеете право говорить от их лица? Такая женщина не могла догнать добычу, не могла ее завалить, не могла убежать, если добыча оказывалась им не по зубам...

- Убери!! - взмолился Санек и Снэк шевельнул в воздухе пальцами. Люди исчезли, и запах исчез. - Это что было?

- А - махнула рукой Зотка. - эта самая бесполезная часть высоколобых. Они спорят, какая форма роботов женского типа наиболее красивая. Целые стадионы собирают, пустобульки трещальные...

- И что? - покосился на нее Санек и решил вести словарь местного молодежного сленга. - Вы ходите не выступления этих пустобульков?

- Мы? - возмущенно выпрямилась Зотка. - Да ты что? Мы экстремалы. Мы живем по своим законам.

- Это по каким же?

Живо заинтересовался Санек. Он сам был в прошлой жизни экстремалом... в какой-то степени.

- ну, во первых, никогда не ходить не собрания пустобульков. Все равно толку от них никакого. - С потешной серьезностью стала перечислять Зотка. - Во вторых, игнорировать команды Совета. Они заботливые, конечно, но уж больно утомляют. В третьих, не слушать рекомендации пустобульков. Они говорят - покупайте только скалки. А вот мы берем и берем подушек. Или нам, женщинам - берите только доминантный типаж самцов. Дескать, от него раньше хорошие дети рождались. А мы берем и берем задрыгов и хлюндриков...

- Переведи - попросил Саня Снэка и тот не стал отказываться.

- Ну, доминантный это тот, что раньше ценился. Широкие плечи, мохнатый торс... а задрыги - это такие высокие, сутулые и скорченные. Хлюндрики - испуганные ээээ.... Толстячки.

- Понятно - перебил его Санек. - Скалки, значит, худые, а подушки толстые. Как тут у вас все просто.

- Да, тут все просто - не стала спорить Зотка. - так просто, что даже скучно. Вот нам и приходиться против всего выступать.

- По-ня-тно. - отчеканил Саня. - И что, против чего вы еще выступаете?

- Мы протестуем....- зловещим шепотом проговорил Снэк - протестуем против доминации Совета Тысячи. Против их таинственности. Поскольку никто никогда не видел, то протестовать довольно тяжело...

- Это точно. - небрежно согласился Санек. - вот были у нас такие козлы, бюрократами назывались. Так ты ему в лицо говоришь - что ж ты, морда козлиная, делаешь? Что ж ты человеку, падла, жить мешаешь? А он тебе в ответ - а я не виноват, у меня инструкции. Вот найти бы того, кто эти инструкции создал, да по голой морде его, по голой морде...

Санек не стал рассказывать, как система намертво соединила и жертв, и загонщиков, после своего краха оставив их в растерянности перед неизвестностью. Многие поменялись ролями, многие садились со своими гонителями за стол примирения, многие попытались бороться с новым строем - и оказались не у дел.