Третий Меморандум

– Ага, – ответила Вика.

Вышагивая по коридору, Александр материл себя за глупый визит и даже морщился от неудобства. Впрочем, в ее глазах было что-то интересное… Растерянность какая-то. «Физиогномист фигов», – укорил себя ещё раз Казаков, распахивая соседнюю дверь. Там две девицы-курсистки (или курсантки? А, впрочем, неважно…) наперебой зачитывали друг другу смачные отрывки из «Введения в акушерство» и сдавленно хихикали. Увидев мрачного Координатора, они с перепугу захлопнули книгу; одна покраснела, а другая невинно улыбнулась. У этой халатик вообще доходил только до середины бедер и, в довершение картины, был расстегнут сверху на две пуговицы.

«С ума посходили», – думал Казаков, распахивая двери и обнаруживая там экономно одетых девиц, ставящих опыты, что-то режущих – но с неизменными акушерскими справочниками. Наконец, в одном из кабинетов он обнаружил Синельникова.

Родион сидел за массивным столом и делал выписки из очень знакомой книги. Рядом лежали ещё две. Казаков подошёл, посмотрел: «Патологические явления при родах», «Справочник сельского гинеколога».

– Нас, кажется, ждет демографический взрыв? – спросил он, улыбаясь. Родион оторвался от писанины.

– Ждет. Между прочим, пора принимать меры, иначе мы похороним треть младенцев.

– Ну! – Казаков поднял брови.

– Не «ну», а слушай, – Синельников выбрался из кресла, сел на ручку и начал загибать пальцы. – В конце октября рожает твоя крестница, Аллочка из панков. Она уже у меня на наблюдении. В ноябре-декабре – ещё две ранние пташки, а потом должно прорвать – в январе-марте я ожидаю больше трёх десятков родов, да и то, наверное, ещё не все ко мне обратились. Ты представляешь? Бог с ними, с родами: мы с Викой как-нибудь управимся, вот ещё молодёжь подсобит, но ты представь – ведь нужны пелёнки, нужна меховая одежда для младенцев, нужна масса теплой воды, молоко ещё откуда-то нужно…

«Господи, вот об этом ещё думать! Проклятье, свалить бы всё это на Валерьяна и посмотреть… « – пронеслось в голове замордованного главы государства, а вслух он привычно сказал:

– Ну конечно! Мы примем меры. Составь к завтрему докладик, что нужно конкретно: очевидно, отопляемый родильный дом, да? Одежда там, пелёнки… вот посчитай и доложишь на Совете, поставим в первоочередные задачи.

Выйдя из «гошпитали», Координатор по влажному зною, проклиная и июль и август, и, заодно, нововведенный тиберий, поплелся обратно, в прохладу интерната, чтобы повидаться с эсэмгэшниками, упорно отказывавшимися на более низком уровне согласовывать вопрос об изготовлении для химиков железной углевозгонной печки.

– … А в таком случае мы не гарантируем больше ничего! – коренастый крепыш, глава слесарно-механической группы, оторванный от станка, орал, пытаясь перекрыть лязг и визг, стоявший в обширном зале. Здесь, и больше нигде, штамповали, вытачивали, варили кружки, запасные лопасти для лодочных моторов, опасные бритвы, детали арбалетов, а в углу, обливаясь потом, небольшая толпа, состоявшая из эсэмгэшников, химиков, геологов и ещё каких-то специалистов, возбуждённо бурчала около муфельной печи, нескольких уродливых кожухов и груды бурого минерала; в последнее время предпринимались попытки выплавить железо из образцов низкокачественной руды, привезенных недавно из Скальной лощины.

– Вы повесили на нас все! – продолжал наседать Постышев. – СМГ туда, СМГ сюда! Что важнее, гражданин начальник: двести буржуек, которые приказано склепать к декабрю, или ваш уникальный агрегат, который приказано делать немедленно, бросив все свои дела? Вы уж выбирайте!

«Сюда бы Маляна, – устало подумал Казаков. – Пусть бы структурально порассуждал. Тема глобального труда: Тойнби, Паретто и двести буржуек к зиме. И людей-то неоткуда снять…»

– Если мы вам на два часа удлинённым рабочий день, – прокричал в ответ координатор, – С увеличением пайка и прочего снабжения на четверть. Что скажете?

– Надо посоветоваться. Но вряд-ли: ребята и без того зашиваются!

«Надобно бы по-новой перепись произвесть, – думал слегка оглохший Казаков, идучи по коридорам интерната. – Не может быть, чтобы не нашлось человеческих резервов. Что там? Можно снова курсантов-морячков снять, на месяц в СМГ бросить, тут элеватор скоро закончат, там шаланды…

Координатор представил себе лицо Крайновского при обсуждении вопроса о временной переквалификации морячков и вздрогнул, потому что из класса навстречу ему вышел Стась собственной персоной. На двери класса углём было начертано «Навигацъкая коллѣгiа».

– Саня! – радостно воскликнул первый навигатор. – А я думал, что тебя теперь час искать придется. У нас план: надо бы «Тариэль» опробовать на ходу, так вот возникла идея – вдоль побережья на запад, к устью Двины. А?

– Ничего я не знаю, делайте, что хотите. – утомлённо пробормотал Казаков.

– Сань, ты что – перегрелся? – Крайновский старательно поднял бровь. – Ты что против? Почему?

– Разве я что сказал? Ладно, сегодня на Совете поговорим…

Казаков вспомнил, сколько дел вынесено на сегодняшний Совет и застонал – про себя, разумеется…

••••••••••••

ДНЕВНИК В. РОМАНОВОЙ