Третий фронт

— Мы вели бой вблизи берега и сели на скалы, — поморщился Кевин. — Однако это нас и спасло, мы с умели спрятаться среди прибрежных скал и пираты нас не заметили. Потом они разграбили судно и ушли, а мы выбрались на берег. Это все произошло примерно два месяца назад.

— Хорошо. Давайте вы подробно расскажите нам все о своих приключениях за обедом в кают-компании, — предложил капитан.

— Было бы не плохо.

— Томсон. Поднять шлюпку на борт, баркас привязать сзади, возьмем его с собой. Курс прежний.

Почти сразу засвистели свистки и окружавшие нас любопытные матросы разбежались по постам, а мы следом за капитаном и вторым лейтенантом спустились по узкой лестнице внутрь корабля в кормовые помещения.

Я не бросил баулы и вместе с ними проследовал за моряками. Когда мы спустились вниз и прошли по короткому узкому коридору в кают-компанию, судя по двум не убранным гамакам, ее использовали еще как спальню, я уложил баулы в угол чтобы они ни кому не мешали, а после приглашающего жеста капитан сел за общий длинный стол.

Было видно, что кают-компанию используют по разном назначению, не только для трапезы но и в других случаях. На моих глазах лейтенант Грег убрал морские карты, со стола скатав их в один общий рулон и убрал в отдельный сундучок морские приборы, включая большую подзорную трубу. А тихо скользнувшись за нами молодой мичман, лет пятнадцати на вид, быстро и как-то незаметно убрал гамаки. Видимо тут спали те кто стоял на ночной вахте но наше появление их разбудило.

Само помещение было не особо большим, как и сам корабль, где-то три на пять метров. По середине был длинный, но узкий стол, метр двадцать не больше, у стен стояло множество личных рундуков, наверняка мичманов, и две двери. Одна вела в коридор через который мы попали в кают-компанию, другая не известно куда. Окон к моему удивлению не было, видимо они были в личных каютах старших офицеров.

Свет давали три масляных светильника за мутным стеклом и шесть свечей на подсвечнике жестко закрепленного на столе. В принципе нам хватало.

Стульев не было, для этого использовались те самые рундуки про которых я уже говорил. Меня даже позабавила подобная многофункциональность этих предметов. Было видно что все на тесном кораблей имело двойственное значение. Видимо поговорка: в тесноте да не в обиде — тут имела наибольший успех.

Как только мы сели на пододвинутые тем же расторопным мичманом рундуки, мичман Джонсон как раз доложился на ухо капитану о нашей встрече, тот сказал:

— Пока готовиться обед и доставляются блюда, нам бы хотелось послушать о том, что с вами произошло.

Кроме самого капитана, лейтенанта Грега и старшего штурмана, были все мичманы и штурманские помощники свободные от вахты. Они оккупировали все свободные места и с любопытством слушали рассказ Кевина. Под конец, когда он закончил капитан спросил у меня:

— Так вы из России? Дворянин?

— Помещик, — утвердительно кивнул я. — По вашему дворянин невысокого звания. Простите, я плохо говорю по-английски.

— Ничего, нам понятно. Вон, я даже могу сказать что лейтенант Грег ранее служивший на фрегате "Резвый" был в Московии и даже знает ваш язык… Ну Фридрих, скажи что-нибудь.

Я понял, что меня проверяют на правдивость. Поэтому внимательно слушал, что говорит занервничавший лейтенант. По мере произнесенных слов мое лицо все краснело и краснело, пока я не выдержал и натуральным образом не заржал.

— Простите мою бестактность, — вытирая платком слезы, попросил я. — Разрешите задать вашему лейтенанту вопрос?

— Да, конечно.

— Вы слышали эти слова в каком-нибудь припортовом кабаке?

— Да, а как вы догадались? — удивился тот.

— Я с младых лет живу в России но таких ругательств даже не слышал. Наверное вы разговаривали с моряком?

— С купцом из Новгорода, он называл себя "кормчим".

— Ну тогда все понятно. В следующей раз если будете у нас в России не говорите в высшем обществе эти слова, не так поймут.

Капитан, который нас внимательно слушал, пытался скрыть улыбку, насмешливо поглядывая на лейтенанта. Видимо тот изрядно нахвалился, что знает русский язык.

— У вас есть документы подтверждающие личность? — спросил Байер.

— Были, однако, когда я выпрыгивал в окно, то подхватил то что легче всего, то есть сумки. А документы у меня хранились в сундучке. Боюсь, сейчас они находятся в руках пиратов, как и деньги, но не думаю, что они что-то поймут.

Оба брата спокойно слушали мою ложь, так как мы обмусолили эту тему заранее. Они помогали мне не потому что я им заплатил, нет, у меня на это не было денег. А потому что они оба были шотландцами и были благодарны мне за спасение и помощь. Как оказалось шотландцы тут очень не любили англичан, частенько воюя с ними.

— Хорошо. По прибытии в Плимут я сообщу о вас в таможенную службу, дальше уже с вами работать будут они. Позвольте полюбопытствовать, откуда у вас столь занимательный костюм?

— Купил в голландской фактории охотничий и походный костюм. Мне очень понравился и я не пожалел денег.

— Дорого, позвольте узнать?

— Почти два фунта, но они еще под меня подогнали.