Третья мировая 80-ые

Я снова утопил кнопку электроспуска. Пилот одного из вертолётов снова попытался уйти противозенитным маневром вниз, но сплоховал и видно дёрнулся раньше времени. Хвостовая балка задралась и ёё тутже оторвало на одну треть снарядами "Бофорса". Вертолёт, раскачиваясь, словно на маятнике, и вращаясь вокруг своей оси. ушёл вниз. Последний оставшийся всё-таки успел обстрелять позицию из автоматической пушки и ушёл в сторону аэродрома. По "Гнезду Кондора" словно огромным плугом прошлись. Уровень с пусковыми зенитными установками разметало на мелкие камушки, которые пробарабанили мне по каске и даже осыпались за шиворот.

Вертолёт завис над аэродромом и резко ушёл в сторону шахты, отстреливая в стороны ракеты. Я с гудящей головой вылез из кресла наводчика и поплёлся по шаткому трапу наверх разыскивать старшину. Не хватало мне, чтобы радиста еще убили. Кузнец валялся на каменном полу без сознания с обрывком ИПП (индивидуальный перевязочный пакет) в руках. Весь правый рукав в кровище, прямо из бицепса торчит гнутый металлический осколок. Ну ничего, он и левой на радиостанциях поработает, а пострелять придётся самому. Я не беспокоясь о том, почувствует или нет боль лежавший без сознания старшина, выдернул осколок и наскоро перебинтовал руку.

Лёха дернулся, открыл глаза и пробормотал:

- Связь, командир, связь, девятьсот первый на подходе, я в казарму, станция на посту стояла, его вроде не завалило.

Я помог старшине подняться, Лёха чуть постоял, качнулся из стороны в сторону и, набирая скорость, побежал в казарму.

- Не навернись, спринтер! - проорал я вслед.

* * *

- Командир, они БТРом сталкивают автобус и вагонетки! - проорал Мошарик с другого конца крыши и тутже, пригнувшись, зигзагами отбежал в сторону и перекатился. В ту же секунду в парапет, где только что появлялась голова матроса, обрушился целый шквал огня. Американцы в чёрном, SWATовцы, поступили вполне разумно - не стали шутрмовать техническое здание, а просто вызвали бронетехнику, создали превышающую плотность огня по крыше и по лестничному пролёту. "Гантраки" с миномётами выставили в районе дороги на аэродром. Минами пока не кидались, видно решили приберечь их как последний довод. По оценке Иванова, для того, чтобы разрушить здание наполовину вырубленное в скале, мин будет маловато, а вот раздолбать крышу вполне достаточно. Сам каптри и Мошарук создавали вид активной деятельности на крыше, Буцай и Лось засели возле выхода на крышу, готовясь захватить этаж ниже.

- Лось, Гриша, пошли! - проорал Иванов, высовывая через парапет ствол пулемёта и давая вниз длинную "слепую" очередь.

Матросы, зашвырнув по гранате вниз и дождавшись, когда грохнет, скатились по лестничному пролёту. Расчёт оправдался. SWATовцы, сгрупипровавшиеся на лестнице и готовившиеся к броску на крышу, учуяв бросок гранат и треск запалов, благоразумно скатились этажом ниже. Проскакав как чёртики в пороховом дыму, матросы молча, без криков и стараясь не шуметь, залегли прямо напротив лестничного прохода. Буцай засыпал Лосева какими-то бумагами из мешка стоявшего в углу, сам, схватив в обе руки по гранате, спрятался за углом. Снова появились американцы - сперва одна пара, прикрывающаяся какой-то железякой типа щита, за ними гуськом еще несколько с короткими автоматами, выставленными вверх. Группа захвата. быстро семеня и ощетившись стволами, довольно резко заскочила на лестничную площадку. Американцы как по команде присели на колено и завертели головами. Еще секунда и Гриша, скорчившийся за углом возле лестницы, будет обнаружен. Из-за щита обзор группе захвата был немного ограничен и они, обтекая бумажный завал, под которым валялся Лось, группкой подошли к лестничному пролёту, оставив пулемётчика в тылу и сбоку. Лосев сразу же начал поливать крест-накрест. В воздух взметнулись бумаги. Водолаз успел перекатиться и заползти в какой-то кабинет с разломанной в щепки дверью. Оставшиеся в живых из группы захвата, подхватив щит и выставив его снова впереди, быстро перестроились и начали поливать из своих пистолетов-пулемётов по сторонам, отступая к лестнице, и, когда они уже были на лестничном пролёте, Буцай отпустил предохранительные скобы и, подождав, когда щёлкнут запалы гранат, зашвырнул их прямо в скучившуюся группу, успев упасть на пол. Грохнуло. Ни визгов, ни стонов раненных, внизу на первом этаже раздались заполошные крики со стрельбой и тутже прекратились.

Гриша глянул вниз. Мешанина тел в чёрном. стены забразганные кровью. Ни кишков, ни размазанных мозгов.

- О как! - удивился матрос. - Лось, ты там как, живой?

- Как дедушка Ленин! - отозвался Лось и выглянул из проёма,- чё там?

- Каша! попрыгали завал делать.

Матросы перекидали трупы американцев вниз на площадку, загромоздили её какими-то столами и тумбочками, бесцеремонно вытаскивая их из кабинетов и швыряя вниз.

- Обстановка?! - проорал сверху Иванов. - Скорее, БТР уже автобус сдернул!

- Гранатомёт кидайте! - тут чисто отозвался Гриша.