- Виола Траст! Ваше появление стало вторым по грандиозности событием этого вечера. Ваша доказанная с помощью Исповедника невиновность внесла раскол в стройные обвиняющие национальные массы! Что вы можете сказать по этому поводу?
- А я что-то должна говорить? - вопросом на вопрос отвечаю я, с удивлением слыша от них свою фамилию по мужу.
- Но ведь зачем-то вы сюда пришли! - восклицает одна из журналисток, одетая в темный строгий костюм, состоящий из юбки-карандаша, пиджака и странно-вызывающей блузки ядовито-зеленого цвета. Не иначе, какая-то желтая пресса. Слишком уж вызывающи шпильки на туфлях.
- Виола пришла, чтобы показать, что нам с вами не стоит отчаиваться даже в самой сложной ситуации, - вместе со звучащим голосом Гарда я чувствую прикосновение его руки к пояснице. Вроде бы жест вполне обыкновенный для кавалера, пришедшего на прием с дамой, но я сейчас так ненавижу Судью, что любое его внимание встречает жесткое сопротивление.
Я отклоняюсь, обеспечивая себе, таким образом, более тесное взаимодействие с журналистами, и произношу четко и с расстановкой:
- А еще - напомнить о том, что Ангел ошибся один раз. Ошибется и снова. И вот тогда его настигнет его же возмездие.
Не прощаясь, я покидаю кучку корреспондентов, оставляя Гарда разбираться с ними самостоятельно. Черт, зря я на это согласилась. Первый же вечер, проведенный в напряженной обстановке, выведет меня из себя. Не хватает Гриона. Чудовищно не хватает Гриона. Повинуясь внезапному порыву, я у самого входа в администрацию разворачиваюсь и смотрю на аллею, в конце которой стоит ряд непримечательных на первый взгляд мобилей, отчаянно надеясь увидеть среди них один, в котором сидит муж. Мне так нужна сейчас его поддержка...
Иногда мне кажется, мы дышим с ним одним воздухом, через который передаем друг другу мысли. В одной из машин на короткое мгновение внезапно вспыхивает огонек. Отсюда его видно плохо, но я все равно обращаю внимание, потому что кажется, будто он ненадолго освещает любимое лицо и глаза глубокого карего оттенка, смотрящие на меня с напряженностью и лаской одновременно. Это, конечно, выдумка больного воображения, но то, что Грион подает знак, внезапно наполняет меня уверенностью. Я переживу этот вечер. Переживу - и воплощу в реальность то, что задумала с самого утра.
У самого входа, когда я уже намереваюсь переступить порог, меня догоняет Гард. Он укоризненно качает головой и поясняет:
- Нехорошо бросать кавалера в самом начале вечера.
- Мне не нравится такое начало вечера, Аврелий, - честно отвечаю я на упрек. - И не нравится ваше чрезмерное спокойствие. Оно может плохо кончиться.
- Воздействовать на толпу лучше именно в таком состоянии, - не соглашается со мной Верховный Судья. - Впрочем, давайте не будем добавлять к неудачно начавшемуся вечеру еще и обсуждение моего состояния. Поверьте, я знаю, что делаю.
Ну да, а мне нужно быть вдвойне осторожной...
Внутри царит оживление. Не думаю, что просторные коридоры администрации в обычное время суток наполнены расположенными вдоль стен коктейльными столиками с напитками и закуской на них, но в целом внешняя организация банкета приводит меня в приподнятое расположение духа. Сияющие на потолках хрустальные люстры приятно радуют глаз, создавая ощущение сказки, словно все это сделано, и правда, для детей. Гард галантен, он хвалит меня за терпение и выдержку, едва мы пересекаемся с кем-то из посетителей мероприятия, и я действительно начинаю верить в то, что у него получится повысить градус общественного мнения по отношению ко мне. Тем более его эмпатические - а он не просто внушает свою волю, он заведует чувствами - способности по отношению к другим и на меня действуют расслабляюще. Начало официальной церемонии близится, и толпа приглашенных постепенно поднимается на второй этаж. Гард объясняет, что зал для банкета оборудован именно там. По крайней мере, свое приветственное слово он скажет в той самой лишенной окон и натурального освещения зале, расположение которой я отметила еще при приближении. Мне также сообщают секрет, что там будет произведена демонстрация в виде макета проектного решения центра, введенного в эксплуатацию. Аврелий обещает, что зрелище будет непередаваемое. Я сдержанно киваю, не удивляясь его энтузиазму: я здесь не ради развлечения, а в состоянии наживки как-то сложно отвлекаться на сторонние задачи.