Третье правило дворянина

Нервничать я начал, когда до общей встречи в Департаменте, оставалось полчаса. До этого мысли относительно Василисы и Екатерины как-то меня особо не беспокоили, но чем ближе был Департамент, тем настойчивее мне в голову лезли всякие вопросы. Главный из которых, собственно, был всего один — интересно, девочки не передерутся?

Учитывая происхождение обеих, надеюсь нет, а там видно будет… Во всяком случае, поводов я им для этого давать точно не буду, а там уже все будет зависеть от них.

Как оказалось, переживал я зря. Никто на меня с поцелуями не бросился, да и вообще все как-то на удивление спокойно прошло. Екатерина была подчеркнуто холодна — видимо ждала от меня звонка, но не дождавшись его, решила, что я как мужчина должен извиняться первым. Вполне обычное дело.

Что касается Соловьевой, то и она вела себя достаточно сдержано. Обычный стиль поведения. Если не знать, что между нами что-то было, то ничего и не скажешь.

Хотя, насчет последнего я был не уверен. Видимо женскую интуицию никуда не деть… Не думаю, что Салтыкова знала о том, что мы с Василисой теперь чуть больше, чем просто приятели, но тем не менее, время от времени бросала на нее странные взгляды. Или мне так просто казалось… Черт его знает, потом увидим.

Кроме нас четверых и Гринева, в его кабинете сидел еще один парень, которого я видел впервые. На первый взгляд около двадцати, может быть, чуть старше — по его худому и бледному лицу сложно было сказать точнее. А вот как он на нас смотрел, мне не понравилось. Какой-то брезгливый взгляд — такое ощущение, что он боялся заразиться от нас какой-нибудь проказой.

— Знакомьтесь, господа, это граф Григорьев Илья Александрович, — указал на него Василий Денисович. — Молодой человек заменит в вашей команде выбывшего Вешнякова. Он также дуалист и обладает аналогичными Дарами, так что отлично впишется в команду. Я думаю вы сработаетесь. По крайней мере, мне бы этого очень хотелось.

После его слов Григорьев ухмыльнулся. Граф? В таком случае, хотя бы понятно почему он так себя ведет. Хотя это не повод и в Портале громкий титул ему точно ничем не поможет. Нужно будет объяснить ему это при случае.

— Я Григорьеву уже объяснил, что к чему, — продолжил говорить наш куратор. — Так что он знает, чем вы занимаетесь и какие задачи выполняли до этого.

Мы обменялись между собой взглядами, но никто ничего не сказал. Гринев принял наше молчание как хороший знак.

— Вот и хорошо, что нет возражений по этому поводу. Мне бы не хотелось, чтобы на этом этапе у нас появилось какое-то внутреннее недопонимание.

— Мы постараемся, аншеф, — сказала Салтыкова на правах старшей группы. — Разумеется, если его сиятельство граф Илья Александрович Григорьев, не будет забывать о том, что его титул не везде уместен.

В ответ граф окатил ее холодным взглядом, открыл было рот собираясь что-то сказать, но промолчал. Жаль, если бы начал вякать, я с большим удовольствием сказал бы ему парочку теплых слов.

— Думаю, сработаетесь, — нахмурился Василий Денисович. — Между прочим, у вас других вариантов нет. Григорьев очень сильный Одаренный, а у нас нет возможности создавать новых по мановению волшебной палочки. Ладно, хватит друг на друга пялиться — еще успеете. Я хочу рассказать вам кое-что интересное.

Куратор дождался, пока все дружно сфокусируют на нем взгляд и продолжил.

— Я так понимаю, Василиса рассказала вам о своей дополнительной миссии на вашем последнем задании?

— Весьма образно, — ответил Минин. — Не буду возражать, если вы объясните понятнее.

— Просто у кого-то с серым веществом проблемы, — пробурчала Василиса.

— На самом деле в тот момент нам всем было не до того, чтобы слушать и анализировать информацию от Соловьевой, — сказала Екатерина. — Как вы понимаете, трудно сосредоточиться на чем-то если возле твоих ног лежит павший товарищ…

— Я тебя понял, Салтыкова, дальше можешь не продолжать. Не будем устраивать из совещания поминальную встречу. Кто-то погибает, так иногда случается и я не думаю, что нужно об этом сейчас говорить, — никто Гриневу возражать не стал, он был прав. — В общем так, если вы не поняли Василису, то я попытаюсь объяснить еще раз. К тому же Григорьева в тот день с вами не было, поэтому ему тоже будет полезно послушать.

— Может быть, давайте все-таки я попробую? — Соловьева зыркнула на аншефа своими ярко-зелеными глазами.

— Валяй, только не долго, — разрешил Василий Денисович. — У меня за последние несколько дней столько всяких совещаний и собраний было, что уже устал языком молоть.

— Ребята, в общем так. Как вы помните, камень смерти становится теплее, когда чувствует некроэнергию. Так работают и артефакты, которые делают из этого камня. Например, мой амулет, — в этот момент Василиса подняла руку и показала нам уже знакомый артефакт. — Самой собой, чем сильнее источник энергии, тем сильнее он греется.

— То есть камни чувствуют друг друга? — уточнил граф.