Треск Цепей I: Отражение

— Неделя Соня. Через неделю я расскажу кругу о нём, а они примут меры, ты знаешь. Правила придуманы не просто так, пока он здесь, люди в опасности.

Голос жрицы я узнавал, а вот второй был мне незнаком. Мужик, но вот так, из-за двери, даже возраст не прикинуть.

— Хорошо. Через семь дней он уйдёт.

Следом вернулся мужской голос, но разобрать слов не получилось. И Соня, и сам незнакомец — удалялись от моего помещения.

Что за хрень здесь происходит?

Попытался сесть и сразу всё вспомнил. Боль резанула бок с такой силой, что пришлось задержаться в лежачем положении. Башня бабочки, демон, козлиная чёрная рожа со смрадным дыханием. Как я выжил во всём этом дерьме?

От кожи приятно пахнет травами, мазь? Повреждённая рука, через которую дважды проходила психическая энергия или по местному — магия, забинтована от плеча до самых пальцев. Бинтовка выглядит новой, ни разводов на ней, ни пятен.

Так-с, а что с моим многострадальным бочком?…

— Ох ёпть!

Не сдержался, да, бывает. Почему-то убирая одеяло, я рассчитывал увидеть рану. Ну, знаете там, швы, красное всё, уродливое такое. Ощущения ведь в башни были, будто меня невидимыми когтями прямо сквозь доспех саданули. Но на деле всё оказалось немножечко страннее…

Чёрная печать. Знакомые уродливые знаки, два круга, в центре большой знак, остальная рунная вереница скользит по периметру. Все элементы выжжены (или вырезаны?) на коже. Смахивает на клеймо, кожа вздутая, местами покрасневшая, а местами в чёрных разводах. Вены вокруг выступили и почернели. Щупальцами спрута изгибаются под кожей и тянутся в стороны.

Чем же ты сука меня наградил?

Попробовал пошевелиться и так и эдак. Болело адски, но только в том случае если скручивать, сгибать корпус. Прояснив некоторые моменты, сел, помогая себе руками. Косяк ещё в том, что под одеялом я был гол как сокол, и никакой умный человек не положил рядом с кроватью штанов или иной тряпицы — прикрыться.

Хорошо хоть простынь в наличии, ей и замотался. Вот только выйти из комнаты мне не дали.

Потянул за металлическую скобу я открыл дверь. За ней оказались два молодчика, оба в рясах, телосложения богатырского, морды в шрамах. Руки сложены на корпусе рукав в рукав, и не поймешь, есть у них там оружие в этих широких рукавах или нет. По внешнему виду я бы сказал, что эти парни больше железа тягают, чем стоят на коленях, нашёптывая молитвы.

Стоило двери открыться, оба сделали шаг вперёд. Левый взял слово.

— Скоро вас посетят, мы доложим, что вы очнулись.

Второй подхватил.

— Я бы просил вас вернуться в комнату.

Хмыкнув, я улыбнулся и, кивнув, вернулся в помещение.

— Ис, мне нужна информация. Давай всё что можешь.

Первым делом ИИ вывел в интерфейс сводку повреждений. Если не считать этой черной метки на боку, в принципе моё состояние было нормальным. Синяки да шишки в основном. Больше всего пострадала рука из-за психической энергии прошедшей сквозь неё дважды.

Неделя другая и буду как новенький, хотя было слегка непонятно зачем меня заперли здесь, мазали мазью и бинтовали, если могли просто исцелить, с помощью… как они там это называют? — чудес?

А вот отметина, которой наградил меня демон, вызывала нешуточную тревогу. Клетки кожи и плоти в этом месте постоянно делились, появлялись новообразования, заменяющие мои родные, настоящие клетки. Всё это напоминало рак, магический рак, который рогатый мудак пришлёпнул к моему телу.

В дверь стукнули и почти сразу она отворилась. На пороге появилась Соня. Просторное платье, ленты с письменами свисают с плеч. Жреческое одеяние расшито серебряными нитями. Глянула на меня так оценивающе и сказала.

— Привет.

— Привет. — Я кивнул и улыбнулся. — Видок у меня не очень, с этим я согласен.

— Меня беспокоят не синяки на твоём лице Грач. Как ты себя чувствуешь? Есть что-то такое, что ты хотел бы рассказать?

— Рассказать?

Я не совсем понимал, о чём она. А Соня, видя, что я не очень-то понимаю, куда катится наш разговор, сменила тему.

— Есть хочешь?

— Да, и сушняк дикий.

— Жажда?

— Да. — Я снова улыбнулся. — Сушняк это жажда.

Соня что-то тихонько сказала одному из монахов, и, подойдя к кровати, присела на её край. Взгляд остановился на чёрной метке запятнавшей мой бок.

— Расскажешь мне что это? — я прикоснулся пальцами к черноте.

Но жрица мой вопрос проигнорировала, задав свой.

— Ты помнишь, что произошло в башне Бабочки?

Я кивнул.

— Желтоглазые твари, чёрный демон, запертый в клетке парень.

Жрица выглядела заинтересованной.

— А наверху? Что случилось, когда ты остался один?

Дёрнув плечами, словно от сквозняка, я ответил.

— Я проиграл. Он ударил меня вот сюда. — Указал взглядом на чёрную печать. — Прямо сквозь доспех. Угрожал и упрашивал меня поговорить с ним. Но я не стал. А дальше не помню…

— Просил поговорить с ним, но ты не стал? Возможно это объясняет, почему ты всё ещё жив.

В комнату вошли монахи. Принесли маленький стол и поднос с едой. Суп, кусок сыра, разрезанная напополам луковица и солоноватый пепел с травами в маленьком напёрстке, этой приправой тут замещали соль.

— Может, объяснишь?

Соня явно понимала что происходит, а вот я — нет.