Треск Цепей I: Отражение

— Кто здесь?! — Ответом ему, были лишь шорохи и движение веток среди кустов. — Выходите под свет солнца выродки, мой топор давно не пил крови!! Ну же!

В этот раз неизвестные не стали ждать. Тоненький воинственный писк множества маленьких ртов, и свист острых деревянных дротиков, стали начальным аккордом внезапного боя.

Воин прикрылся плоской стороной топора, по которому немедленно щёлкнули дротики. Некоторые застряли в кожаном наруче и нагруднике воина, слишком слабые, чтобы пробить доспех они засели в укреплённой коже своеобразными занозами. А прочие со щелчками отскочили от топора, которым воин так удачно закрыл незащищённое лицо.

— А-а-арх!!!

Рёв южанина разнёсся по округе. Татуировки в виде змей на его мускулистых руках, сокрытые под одеждой, налились чернотой и вдруг изогнулись, кусая своего хозяина будто живые, и впрыскивая в его кровь чёрный яд южного чародейства.

Боль огненной рекой разлилась по венам и бросила воина на колени. Глаза стали красными от полопавшихся капилляров, а рот покрылся белоснежной пеной. Магия, такая же черная, как и души создавших её людей, сделала реакцию Тоеракси похожей на змеиную. Но существа, что напали на южанина и жрицу, ещё не подозревали об этом.

Они высыпали на поляну писклявой и смеющейся гурьбой. Зеленокожие, отдалённо напоминающие своей бородавчатой шкурой жаб, эти существа на имперском языке носили название — Млит. Что в буквальном смысле означало — лесной дух. Хотя, конечно же, никакими духами эти уродливые карлики из плоти и крови, не были.

Беззащитная жрица пыталась убежать. Но деревянные дротики не способные глубоко войти в плоть, тем не менее, были густо смазаны ядом, выделяемым самой кожей Млитов. Отравленная Соня, шатаясь, брела среди леса, пока зеленокожие малявки со смехом не повалили её наземь и не потащили прочь, даже не дожидаясь, когда яд подействует в полной мере.

С Тоеракси всё вышло по-другому. Он понял, кто им противостоит ещё в самом начале боя, иначе не стал бы прибегать к чёрной магии нанесённой на его кожу. Млиты окружили его, вереща, и подбадривая друг друга заливистым, почти человеческим смехом.

Они подумали, что причина состояния воина — их яд. Но они ошиблись.

Тяжёлый топор мелькнул молнией, и на удивлённые, плоские морды плеснула густая кровь. А южанин уже поднимался, смотря на маленьких охотников чёрными глазами, с узкими змеиными зрачками, насыщенными жёлтым цветом южных песков.

Он бросился вперёд, и его силуэт смазанной тенью мелькнул среди брызнувших в стороны Млитов, которые благодаря какому-то заложенному в подкорке инстинкту, поняли, что перед ними хищник, который им не по зубам.

Уродливые твари гибли, ядовитая кожа рассекалась молниеносными ударами, а кровь смешивалась с ядовитой слизью покрывающей бородавки на их спинах. Кто-то верещал и бежал, кто-то пытался кинуться на гиганта и проткнуть его грубым копьём или нанести рану костяным клинком, но так или иначе, все эти попытки пропали втуне.

Через несколько минут небольшую лесную прогалину усеивали трупы и куски тел, а травы что поднимались здесь до щиколоток, были покрыты рубиновыми каплями крови.

Осмотрев округу и отыскав следы Сони, Тоеракси распахнул рот и долго хрипел, опустившись на четвереньки и выплёскивая под себя кровавую рвоту. Превращение набирало обороты, вскоре сила дарованная татуировкой обернётся смертью всего человеческого в его теле и единственным шансом этого избежать была магия, заключённая в кулон, болтающийся на груди воина. Вот только использовать его было рано. Где-то рядом процветало логово Млитов, чьих детей Тоеракси с радостью пожрёт в отместку за это нападение… да-да, пожрёт!

Найдя эту мысль забавной, воин расхохотался. Но вместо смеха из его изменившейся глотки вырвался клекот, вскоре сменившийся шипением, а из безгубой пасти, высунулся уродливый, раздвоенный язык.

* * *

Мар обещал, что мы догоним предателя ночью, но всё случилось гораздо раньше. Солнце ещё не успело в должной мере склониться к горизонту, когда мы вышли к ночной стоянке беглецов. Аспект силы и жрица переждали ночь и добрую часть дня в небольшом овраге. Угли в прикопанном костре были тёплыми, и по всему выходило, что мы наступаем им на пятки. Видимо воин не ожидал погони, обо мне не знал, а кота считал убитым или тяжелораненым. Решил хорошенько отоспаться и позволил нам значительно сократить расстояние.

Ещё через час погони зверолюд остановил меня характерным жестом. Его усы и нос в буквальном смысле — шевелились.

— Ветерр пррриносит запах крррови.

Я не стал спрашивать о Соне. Не знаю, умеет ли кошак по запаху различать, чьей именно кровью пахнет, но реакцию он порой выдавал эмоциональную, лучше лишний раз не болтать о девчонке.

— Наши действия?

Напарник ответил спустя пару секунд.

— Двигаемся дальше Мррау-ру, задерррживаться нет никакого смысла.

Мы вышли к небольшой прогалине спустя минут семь. Здесь даже мой несовершенный человеческий нос уловил такое амбре, что я невольно дёрнул щекой. Знакомая вонь бойни, такого я нанюхался ещё в мире-Первоисточнике.