Трещины

Глеб поднял глаза, посмотрел на своих одноклассников. Некоторые из них начали саркастически улыбаться – с нетерпением ждали, когда он униженно, как побитый пес, начнет мямлить слова извинения. Потом Глеб повернулся к Антонине Петровне – она смотрела на него, словно размышляя, как можно быть таким идиотом, тупицей и болваном одновременно.

– Ты старая маразматичка, – бесстрастно произнес Глеб. – Твоей тупости нет предела.

Он успел заметить, как та ошарашенно подняла брови, и недоумение противницы подстегнуло его. Глеб чувствовал себя готовым к многочасовой драке, но остатки разума – сохранившиеся, – подсказали ему, что сейчас не время и кончиться все может плохо. Так что Глеб подошел к доске с висевшей на ней картой и со всей силы всадил в нее правый боковой, после чего отпрыгнул. Доска с грохотом повалилась на пол, меловая пыль взметнулась в воздух, и под ее прикрытием Глеб медленно вышел из класса.

В туалете было накурено и лампочка перегорела. По дороге сюда Глеб чувствовал себя окрыленно и просто зашел помочиться, чтобы спокойно идти сражаться с миром. Но войдя и ощутив темноту и едкий запах, он почувствовал навалившуюся усталость и огромный камень в животе, который, словно на скоростном лифте, поднимался вверх. Глеб успел подойти к унитазу, прежде чем его стошнило. От немощности Глеб уселся на пол и прислонился спиной к стене.

В кармане штанов он нащупал телефон. Его экран мерцал в темноте как луна в ночи. От хлынувшего света еще больше закружилась голова. Глеб открыл контакты, нашел нужный номер и приложил телефон к уху. Голова пульсировала, а телефон казался весом с большой арбуз.

– Ма, я нашел Дениса. Он… он мертвый.

Глава 7

Похороны Дена состоялись через несколько дней. Народу было немного. Пришел младший брат Юры – Артем, хотя никто не рассчитывал на то, что он появится. Если честно, ни у кого даже не было уверенности, что Артем жив. Они о чем-то поговорили с Юрой на повышенных тонах перед началом церемонии прощания, и на них неодобрительно смотрели люди старшего возраста.

Катя держалась на удивление спокойно. Ни единой слезы за все время. Складывалось ощущение, будто она исполняет роль дворецкого на приеме времен девятнадцатого века: то и дело предлагает подлить чай старым теткам, спрашивает у них, как добрались, не укачало ли в пути?

У Глеба вид был задумчивый: и понятное дело – на похоронах ему бывать еще не доводилось. А тут хоронят его младшего брата – то есть человека, который моложе него. Хотя Глебу всего семнадцать, и он все еще девственник, и в особенно неспокойные ночи он не гасит ночник возле кровати.

Пришел также Катин отец – Геннадий Петрович, человек с суровыми нравами и манерами; пришел он почему-то в белой рубашке и галстуке в горошек, как будто перепутал похороны своего внука с утренником в детском саду. С Катей он поздоровался достаточно холодно, и на протяжении всего дня они держались друг от друга отстраненно. Общего у отца с дочерью было не больше, чем у лягушки с попугаем.

На похоронах этих плакали, и завывали, и причитали, и пели песни, и ели кутью, и пили вино, и вспоминали прошлое. Это были самые обычные похороны, если забыть о том, что хоронили маленького школьника. Возможно, Дена ждало светлое будущее, а возможно, и нет. В любом случае теперь никто не узнает.

Под конец поминок Геннадий Петрович встал из-за стола, вышел на середину зала и разбил бокал о плитку пола. Потом он посмотрел на всех собравшихся и зарычал: «Вы все черти!» – после чего развернулся и ушел. Одна бабушка перекрестилась, и никто не мог добиться от нее ни единого внятного слова.

Оказалось, что у бабушки этой было плохо с сердцем, а выходка Геннадия Петровича сильно ее шокировала – да еще это упоминание черта на похоронах. Катя на правах дворецкого сказала единственному оставшемуся сыну, чтобы он подошел к бабе Лене и спросил, как ее здоровье, как самочувствие, однако Глеб задумчиво смотрел перед собой и не сдвинулся с места.

Когда все стали расходиться, было стойкое ощущение, что ни один из присутствующих не верил в происходящее. Гости пришли, подчинились правилам странной мрачной игры и разбрелись по домам. И вряд ли все это случилось на самом деле.

Глава 8

Катя за помощью к психологам не обращалась. Она считала, что это обычное вымогательство денег – вроде собутыльника на час, только без алкоголя. И она долго не решалась набрать номер, указанный на сайте.

– Алло, здравствуйте, – произнес голос в телефоне.

– Добрый день. Я бы хотела записаться на прием к Анатолию Валентиновичу. Скажите, когда ближайшая запись.

– Анатолий Валентинович сможет принять вас в пятницу в десять утра. Вам это подходит?

– Да, запишите меня. Моя фамилия – Никольская. Зовут – Екатерина.

После того, как повесила трубку, Катя стала обдумывать, что произошло. Неужели она не в состоянии сама справиться со своими проблемами? Неужели хаос окружающего мира оказался сильнее? Она вновь почувствовала себя ребенком, у которого нет выбора и которого в любом случае заставят заняться неприятным для него делом.