Трэш. #Путь к осознанности

— Олеженька, что случилось?

Олег понял, что не может больше сдерживать свое напряжение. Он хотел сказать ей о том, как он соскучился по ней, любящей и заботливой, говорящей ему приятные слова, обнимающей и ласкающей его, ждущей его, желающей его. Но, вспоминая все предыдущие разговоры, понимал, что она снова разозлится. Он не мог произнести ни слова.

— Олеж! Олежа! Что случилось?

Он глотал слезы и мычал в трубку, ненавидя и жалея себя одновременно.

— Мне плохо. Я так ждал от тебя доброго слова, а ты… — наконец смог выдавить из себя он. — Ты как-то холодно мне ответила…

Лицо его исказилось гримасой. Ему стало противно от самого себя. От своей слабости и зависимости.

— Олеж, успокойся. Зачем ты так делаешь? Зачем мне мозг выносишь? Я тут с друзьями. Отдушина мне хоть какая-то. Это ты целыми днями на встречах. А я дома одна. Дай мне побыть с теми, кого я давно не видела, спокойно… У меня прямо радостно на душе стало, что ты сразу все понял. Что ты такой замечательный… Ну зачем ты всегда все портишь?

— Я… Я порчу? Значит, не такой уж и замечательный. Я просто не смог скрыть своих переживаний и поделился с тобой.

— Знаешь, это не переживания, а хренятина из ума! Я не знаю, зачем ты так себя ведешь. Вроде взрослый мужчина. Откуда в тебе эта неуверенность? Мне противно тебя слышать в таком состоянии. Жалость — это не то чувство, которое я хочу испытывать по отношению к мужчине.

— Я просто… просто хотел, чтобы ты как-то поддержала меня.

— Ты знаешь, Олег. Я слышу тебя, и мне страшно. Я не знаю, что я за говноженщина такая, если довела тебя до такого состояния. Может, тебе и вправду лучше с Катей. Может, она тебя лучше понимает.

Софи повесила трубку и больше не отвечала ему.

Он начал писать ей в ватсап:

— Софи, прости! Прости, любимая! Позвони мне, пожалуйста. Я просто устал. Ты самая лучшая!

Затем решил уточнить у нее:

— Чем я тебя обидел? Что я сделал не так, что ты не хочешь меня видеть?

— Олег! Что с тобой? — наконец ответила она.

— Я просто хочу понять, почему ты изменила свое отношение ко мне.

— Ничего я не изменила. До этого момента. Теперь наверняка изменю. Я устала.

— Давай я сейчас зайду и все объясню.

— Так. Стоп. Утро вечера мудренее. Сейчас наломаешь дров.

Она отключила телефон.

Олег злился и бесился. Он злился на себя. Ругал себя. «Господи! Как я мог это допустить? Как я мог превратиться из ее идеала в жалкого подростка, вымаливающего взгляд одноклассницы?»

Он зашел в местный магазинчик и купил маленькую бутылку коньяка. Выпив ее залпом, он пошел домой. Коньяк подействовал отупляюще-расслабляюще, но, похоже, еще больше обострил его нервозность.

Олег принял ванну, затем уложил Максимку спать и, продолжая лежать в его кровати, решил выразить свои чувства «на бумаге»:

— Странное, страшное чувство… Откуда-то из глубин прошлого… Казалось, уже такое забытое и нереальное.

Дышу тихонечко, боясь лишний раз потревожить сердце, которое дрожит… да, да… не стучит, а дрожит в унисон моим ощущениям. Слабость. Упадок сил. В горле — комок грязи, который невозможно ни выплюнуть, ни проглотить…

Я сказал: «Все в порядке, я не обижаюсь»… И так и было… Пока не пришло оно и не наступило мне на горло.

Господи, как тяжело взбираться на гору своего самоощущения, самосознания, когда ты изначально был где-то там под горой, а потом медленно и долго шел наверх. Как легко в одночасье снова оказаться в овраге. Пусть ненадолго, как во сне, но таком сне, проснувшись от которого ощущаешь озноб реальности. Даже если знаешь, что стоит только проснуться, встрепенуться, что завтра все уже будет по-другому…