Трэш. #Путь к осознанности

Олег, я раз десять перечитывала текст, может, больше. Мне кажется, каждую букву проанализировала. Безусловно, удивило Ваше откровение. Даже передать не могу, насколько это ценно.

Второй момент, который просто не могу не сказать. Что значит: «Хочу тебя увидеть. Или не хочу? Есть опасения, что моя мужская сущность — вытеснит тренерскую?» Какие могут быть опасения, если это уже произошло еще в тот момент, когда кто-то смотрел мои обнаженные фотографии… Однако это же не послужило причиной для отказа от работы со мной. Что изменилось? В общем, надеюсь, это были просто мысли вслух и мы скоро увидимся. Ведь да?

По поводу ваших отношений. Думаю, в большей степени они стали такими, потому что с Вашей стороны было много действий и решений. У нас сейчас все не так. Отношения держатся на моих действиях и решениях. Я недавно подумала, что, может, ну и пусть, все разные, и меня, наверно, даже в какой-то степени устраивает такое положение дел, но я не уверена, что смогу в таком ритме удержать равновесие. Во мне борются две мысли: первая — что мне себя жаль, что приходится все тащить на себе, а другая — боюсь потерять то, что у нас есть, и то, что есть у него. Что именно есть у него? Знаете, я думаю, просто так это не объяснить. Нужен яркий пример. Он есть, я им закончу, пожалуй.

Про хор и голос. Олег. Неужели Вы помните мой голос? Или это вывод? Хор прошел отлично. Несмотря на температуру. Реализация до последней капли. Правда, чуть совсем не лишилась голоса, так как связки почти не смыкались. Бутылка воды, «Холс» ментоловый, и все случилось. Отпела две службы. Суббота вечер и воскресную литургию. Не знаю, в курсе Вы или нет, был праздник Троицы. Это особый праздник, служится особая служба, поются особые произведения, читаются особые коленопреклоненные молитвы и по-особому украшают храмы. Пол усыпан свежескошенной травой, у алтаря ставят березы (у нас в храме по крайней мере). Запах сумасшедший. И вот в этой обстановке, наверно, даже при смерти возможно петь. Конечно, я туда иду не только за этим, храм в моей жизни лет с восьми, поэтому для меня это нечто большее. Это, в свою очередь, с одной стороны, не давало мне наделать глупостей, а с другой — привело к самобичеванию. Раньше мной все мои так называемые проступки по отношению к Богу воспринимались очень болезненно. Такой конкретный максимализм был. Со временем во мне произошла трансформация, наступила переоценка ценностей и ошибок. Иными словами, я стала больше себе позволять и меньше за это переживать.