Тренировочный полет

Машина разогналась по въезду на высокую магистраль, где с чудовищной скоростью неслись многие колонны автомобилей. Ловкий, опытный водитель вписал «ванну» в общий поток и «заиграл в пятнашки», часто меняя полосу. Невыносимо запахло бензиновым выхлопом, вся картина показалась Нхаму сюрреалистической. Пришлось держаться за специальную ручку на торпедо, пока машина не махнула наискось через все полосы к выезду с автострады и не юркнула в боковую улицу между высотками, причем большой красный знак «СТОП» Дика нимало не смутил. Резкая остановка у обочины, рычаг ручного тормоза до отказа кверху – и водитель выскакивает наружу.

– Я тут приберусь, – выхватил он тряпку из кармана и принялся тереть баранку, – а вы садитесь в другую тачку и ждите.

– Пошли. – Спиро опять схватился за багаж, а Нхам заторопился вдогонку.

– Что он делает?

– Пальцы стирает. Тачка-то паленая, Дик ее в Кол-Уэсте увел с час назад. Лох на занятиях до сих пор сидит, кипеж еще не скоро поднимет. Если копы попробуют нас вычислить, они пройдут до этого «баха-багги», ну а мы сейчас оторвемся на детройтском утюге.

Он закинул чемоданы в мятый грязнющий седан и уселся за руль. Нхаму большинство терминов было незнакомо, но замысел он понял.

– Очень хорошая работа.

Через несколько секунд прибежал Дик.

– Ни машин за нами, ни пеших хвостов. Все чисто.

Они поехали дальше по узким улицам и вскоре очутились в жилом районе: кругом элегантные дома, зеленые лужайки, пальмы.

– Вот что, – заговорил Спиро, снова грызя ус, – это может показаться смешным, но давай ты глаза закроешь, ненадолго, а? Сам понимаешь, названия улиц…

– Я не против.

Это была необходимая мера. Нхам не открывал зажмуренных глаз до самого конца пути. Машина затормозила на подъездной дорожке перед одноэтажным домом, очень похожим на соседние, – привести сюда дознавателей просто не получится, сколь бы суровыми ни были формы воздействия.

Когда трое приблизились к двери, та распахнулась, а еще через секунду она была торопливо заперта у них за спиной.

– Это наши, остальные, – представил товарищей Дик. – Пэт, Мартин-Лютер, встречайте гостя.

Сначала Нхам пожал руку Пэт, стройной, с очень искренним взглядом, длинными прямыми локонами и на диво крупной грудью, обтянутой белым свитерком. Вьетнамские девушки субтильны и, как правило, малогруды. Мартином-Лютером звали очень темнокожего негра с длинными жесткими волосами, уложенными в пышный шар вокруг головы. Пожатие у него было крепким, и он не улыбался.

– А давайте перейдем в гостиную, – нетерпеливо предложила Пэт. – Выпьем, тост произнесем, – все-таки исторический момент.

– Самый что ни на есть, – хмыкнул Дик и пошел в другую комнату первым.

– Бурбон, скотч, текила, выбирайте, у папы все имеется. Мама пошла играть в бридж, нам никто не помешает.

– Благодарю, – вежливо отказался Нхам, – но я не употребляю алкогольные напитки.

– Ну так у нас найдется кола. Или, может быть, хотите чая?

– Кола годится, спасибо. Впрочем, если есть чай…

– Сейчас принесу. Но тост должен быть непременно.

Американцы встали в кружок и подняли стаканы. Никто уже не улыбался.

– Спиро, как насчет тебя? – обратилась к юнцу Пэт. – Это ведь ты все придумал и организовал.

Он расправил плечи и перестал жевать ус.

– Ладно, скажу. Давайте, что ли, за него. За успех.

– За успех, – с чувством подхватили молодые голоса.

Путь назад был отрезан – в ту минуту, когда здесь появился Иран Туан Нхам.

– А теперь-то можно? – обратился к нему Спиро. – Узнать, как тебя зовут?

– Разумеется, это уже не секрет. Я лейтенант Тран Хунг Дао. Иран Туан Нхам был студентом из Сайгона, собирался лететь сюда. Я воспользовался его биографией и паспортом только для того, чтобы проникнуть в страну.

– Вы сказали «был»… – В дверном проеме стояла с дымящейся чашкой Пэт. – Он что, теперь мертв?

– Думаю, да. Не знаю. В операции на этом этапе я не участвовал. Меня послали в Токио, там я получил его вещи.

– Он мертв, – ровным тоном произнес Мартин-Лютер. – Или ты забыла, что идет война? Он не первый.

– И не последний, – добавил лейтенант Дао.

Девушка все еще стояла, держа чашку перед грудью, глаза были круглы – она только сейчас осознала реальность смерти, собирающей где-то далеко свою жатву. Лейтенанту же вообще случалось ходить со смертью в обнимку, причем много раз.

– Если это чай для меня, я буду вам весьма благодарен.

– Ой… конечно, простите. – Пэт поспешила к нему, на блюдце рядом с чашкой лежала белая бумажка.

– Чай? – неуверенно спросил вьетнамец.

– Да, в пакетике, надо просто в воду опустить. Молока, сахара?

– Сахара, пожалуйста, если вас не затруднит.

– Все на мази, – сообщил Спиро. – Если хочешь, можем обтяпать дельце уже сегодня.

– Я совершенно не против того, чтобы мы управились до вечера. Говорите, все подготовлено?

– Ага. Они в горах. В прошлом году сгорело одно ранчо, никто туда не суется, зато там есть взлетка. Мы уже сделали предоплату за аренду самолета. Для этого еще нужна пилотская лицензия – у меня есть.

– О, так вы летчик?