Трехглавый орел

– Безбородко, – пояснил по мыслесвязи лорд Баренс. – Своего рода тень Екатерины. Известен прилежанием и чистописанием. Особенно ценен императрице умением складно формулировать ее мысли. Отменный казнокрад, но, впрочем, всегда блюдет интересы государыни, как свои. Или наоборот, кто его разберет. Полезный человек. У нас для него припасена пара картин Сальваторе Розы. Я уже повелел их ему доставить. Надеюсь, что сей достойный государственный муж это оценит. А в общем, мой тебе совет: всегда отмечай коллекционеров среди патриотов. Далее дежурные генералы, – комментировал мой дядя. – Вот этот красавец в завитом парике со звездой Александра Невского на груди – князь Александр Васильчиков. Полная пустота. Пожалуй, если бы на известный предмет мужского достоинства можно было вешать звезды, все остальные части тела ему были бы без нужды. Впрочем, о звезде Александра Невского мне еще не докладывали.

Слева от него генерал-майор князь Головин. Храбрец, служака. Для придворного чересчур прямодушен. Не думаю, чтобы он надолго задержался в свите. Не его стихия.

Между тем процессия, возглавляемая императрицей, все более приближалась к нам. Государыня то и дело останавливалась возле застывших в почтительном поклоне гостей, одаривая то одного, то другого милостью августейшего приветствия.

– Екатерина прошла мимо Орлова, не останавливаясь, – прошептал мой дядя. – Примечательный знак.

Следом за дежурными генералами шествовала женская группа поддержки.

– Графиня Брюс с фрейлинами, – пояснил дядя. Он собирался сказать что-то еще, но их величество резко затормозила перед посланником, одаривая его, на мой взгляд, вполне искренней улыбкой.

– Лорд Баренс, я рада вновь видеть вас в России, – на французском с легким немецким акцентом начала императрица. – Вы долго не навещали нас, друг мой.

– Увы, ваше величество, – тон моего дяди был сладок, как мед, – воля моего короля не дает мне счастья видеть вас столь часто, как бы мне того хотелось.

Довольная комплиментом Екатерина благосклонно кивнула.

– А кто сей джентльмен?

В эту секунду грохнул выстрел. С противоположной стороны зала и чуть левее меня. Заученным до автоматизма движением я шагнул вперед и развернулся в сторону выстрела, обнажая шпагу. Чего-чего, а стрельбы на императорском ужине я никак не ожидал. Но в кого бы ни целился неизвестный мне стрелок, он не должен попасть в моего подопечного.

Дамы взвизгнули, мужчины схватились за шпаги. Движения присутствующих как бы замедлились, и я увидел, как в мою сторону опускаются карабины кавалергардов. Я замер, пытаясь понять, что же произошло. Внезапно зала взорвалась хохотом и аплодисментами. Нормальное восприятие происходящего вновь стало возвращаться ко мне.

– Браво! Браво! Он закрыл собой императрицу! За колышущейся шпалерой придворных я заметил кавалергардского капрала с мраморно-холодным выражением лица, волокущего за ухо расфранченного мальчишку лет двенадцати. Ухо у юнца было того же цвета, что и кавалергардский мундир, но тем не менее терзаемый сохранял стоическое молчание, не скрывая при этом явного удовольствия произведенным переполохом.

– Пажи куролесят, – услышал я за спиной чей-то голос. – Кто-то из кавалергардов задремал, а этот, ишь, шельма, стащил патрон – и в камин. Уж сколько раз их за это драли!

Я сконфуженно послал шпагу в ножны и бочком-бочком занял свое место в шеренге.

– Прошу простить меня, ваше величество. – Я склонился в поклоне, надеясь, что пудреный парик закрывает характерное покраснение ушей.

– Доблесть, молодой человек, в прощении не нуждается. И все же, – она повернула голову к моему дяде, – дорогой лорд Баренс, представьте смельчака.

– Ваше величество, это мой племянник Вальдар Камдил, лорд Камварон. Он прибыл вместе со мной в Россию, дабы искать покровительства у вашего величества.

– Неужели моему дражайшему кузену королю Георгу не нужны подобные храбрецы?

– Все дело в том, ваше величество, что мой племянник был чересчур усерден в решении вопросов чести.