Трехглавый орел

– М-м... Тут я тебе мало чем могу помочь. Если вопросы, связанные с ним, и обсуждались с Екатериной во дворце, то не в мое дежурство. У меня информация самая поверхностная. Бывший пират, но это тебе самому известно. Вроде бы в Россию приехал из Голландии, но это, что называется, на уровне слухов. С каких таких заслуг Екатерина его сразу произвела в адмиралы, для меня самого загадка, однако факт остается фактом., Что еще? Прибыл он, по-моему, в сентябре, а в октябре императрица послала его под Очаков командовать эскадрой. Да только там вышел глобальный скандал: командовавший до этого командор Алексиано пришел в дикую ярость, когда узнал, что его подчиняют вчерашнему пирату. Ряд боевых капитанов, твоих соплеменников на российской службе, и вовсе отказались повиноваться изменнику родины. Для них ведь все восставшие колонисты – изменники родины. В общем, еще немного, и флот бы разделился на две части и пошел топить друг друга почем зря. Так что Пол Джонса из-под Очакова отозвали. А не так давно он получил назначение в вашу эскадру. Говорят, что перед этим у Пол Джонса была аудиенция у ее величества, но в любом случае не здесь, а либо в адмиралтействе, либо в Зимнем дворце. Мне об этом ничего не известно.

– А возможно ли узнать?

– Попробую, но обещать ничего не могу, – неуверенно ответил резидент.

– Ну что ж, и на том спасибо. Отбой связи.

– Пятнадцать человек на сундук мертвеца, – под нос себе напевал Лис. – Йо-хо-хо, и бутылка рому!

– Чему ты, собственно говоря, радуешься? – перебил я его.

– Мал-чик, ты ро-ман-тик, – на манер механической куклы произнес аншеф Закревский.

– Ты о чем? – собрался было возмутиться я.

– Ну как же, а «пиастры, пиастры!», капитан Флинт? Ну посуди сам, у нас с тобой эксклюзивный вояж с пиратами.

Я сжал губы, демонстрируя несогласие с лисовским восторгом.

– Капитан, да не боись! Управимся мы с тобой с этим Билли Бонсом. Ну это же какая веселуха! Эх, тебе не понять!

Через несколько дней под звуки салюта наш флот уходил в море. На берегу оставалась многочисленная толпа курлянд-ских бюргеров, вздохнувших с нескрываемым облегчением после того, как последний из кораблей выбрал якорную цепь и поднял кливер. Безутешное племя местных дам и девиц, среди которых особым отрядом выделялись заплаканные подруги поручика Ржевского, было готово, кажется, броситься в воду, чтобы стоящие у фальшборта покорители неведомых далей могли еще хоть мгновение полюбоваться их тонкими и не слишком тонкими ручками, машущими вслед кораблю кружевными платочками. Ну что ж, учитывая, что ближайшие недели нам предстоит созерцать лишь морские пейзажи, это была довольно дельная мысль.

На берегу оставался цыганский хор графа Орлова. На кораблях им не было места. И ни сколоченные за последние месяцы состояния, ни вольная, данная на прощание Алексеем Орловым своим любимцам, кажется, не могли унять громогласную печаль ромал от расставания с любимым покровителем.

Мы уходили все дальше от берега, и, не знаю почему, в голове моей крутилась старинная поговорка: «Люди делятся на живых, мертвых и плывущих в море».

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

«Гулять, так гулять!» – сказал Моисей и завел свой народ в пустыню.

Из апокрифов

Я стоял у фальшборта, наблюдая однообразный бег волн, клочковатую пену, разлетающуюся из-под штевня флагманского корабля. Однообразная картина, повторяющаяся день за днем. Вот уже которую неделю я не видел ничего, кроме этих волн, этой эскадры, этих лиц. В голове моей вертелись аккорды композиции Вангелиса «Крестовый поход в небеса». Кажется, под эту музыку в фильме Колумб причаливал к берегам Нового Света. Сейчас мы шли практически тем же путем и почти с теми же целями, и движение наше разительно напоминало крестовый поход.

Десятки кораблей десанта плюс флотилия сопровождения – со времен золотых галеонов Атлантика не видела подобной эскадры. Сказать по правде, Екатерина не особо расщедрилась, снаряжая эскорт. По существу, один лишь флагманский линейный корабль «Торжество Богородицы» был современным боевым кораблем, полностью укомплектованным командой. Еще же три линейных корабля, на одном из которых, «Великом князе Святославе», держал свой флаг Алексей Орлов-Чесменский, плавали еще во времена Елизаветы, а то и ранее. То же можно было сказать и о сопровождавших эскадру фрегатах. В одном из них по характерной резьбе мне удалось опознать турецкий корабль, явно предназначенный для плавания в теплых морях, оставшиеся же три более всего напоминали переоборудованные германские купцы, явно бывшие моими сверстниками. Но все же, невзирая ни на что, эскадра продолжала двигаться на запад, все более приближаясь к Руси Заморской.