Требуется дворник

— Полюбуйтесь на него, люди добрые. — Соня Петровна уже обращалась и к Кате, взывала к сочувствию и с ее стороны. — Учительницу макаронами обзывает! Бессовестный! На уроках языком бренчит, нашел балалайку. Учительница жаловалась.

— Все в классе умеют, а я нет.

«В самом-то деле», — теперь посочувствовала Катя, но не вслух, конечно. С каждой минутой пребывания здесь Кате становилось вес забавнее и веселее.

— Побренчи, послушаем, — предложил Костя Глебке, чтобы как-то отвлечься от предстоящих проблем и от тяжести пережитого впечатления от монолога Сони Петровны.

Глебка зажал губами кончик языка и начал старательно играть на нем пальцами, как на струне.

— Плохо, — сказал Костя.

Глебка огорчился: он все-таки на что-то надеялся. Взглянул на Катю, Катя ему улыбнулась: Рожков определенно ей нравился.

— Плохо, — повторил Костя, зажал нос и медленно и серьезно, как большой исполнитель, побренчал: получилась гавайская гитара. Садись и слушай концерт.

— Костя! — воскликнула басом Леонелла Флоридовна. — Ты что! Ты воспитывать должен, морковь ему давать!

— Воспоминания… на заре туманной юности.

— Нет уж, ты, это… без тумана. У него и так постоянно в руках баловство. Всех перещеголял.

Глебка раскрыл ладони, перевернул их туда-обратно, состроил удивленное лицо:

— Пусто.

Но зато теперь четко были видны на ладонях чернильные контуры материков, до которых не добралось мыло.

— Вы горох едите? — спросил Глебка.

— Фасоль едим.

— Люблю фасоль, горох не люблю.

— Все съели, тебе не осталось.

— Он фасоль не ест. Придуряется! — Соня Петровна воспылала гневом в отношении племянника.

— Не ем, но люблю.

— Сил у меня на него не хватает. Никакого почтения ко мне. Вчера упал с эскалатора при всем честном народе.

— Ты, Рожков, что-то запутался.

— Меня развивать надо предпод… предпод-ч-ти-тель-но в домашних условиях. Завуч контрошкой мне пригрозил.

— Чем? — удивилась Катя. Ее присутствие было сейчас совершенно необходимым в дворницкой. Явно требовалась хозяйка положения.

— Контрольной. Заставит десять раз переписать «Ученик должен выучить и научиться». Пфф!

— Костя, так как мне с ним быть? — спросила в нетерпении Соня Петровна. — Твое слово окончательное?

Костя умоляюще взглянул на Катю.

— Оставайся, а? Москву поглядишь. На такси покатаю. Новый год встретишь под натуральные куранты. У нас здесь иногда слышно. И с Глебкой поможешь. Прошу, как человека, потому что… недочеловек он еще.

Катя молчала. Ей было хорошо, свободно, весело. Такое бывает от ощущения неожиданного поворота судьбы. А любой счастливый поворот судьбы — редкий подарок по нынешним временам. Катя это знала.

Глебка с воплем: «Недочеловек!» — ринулся вокруг стола на четвереньках. Боднул Катю, зафыркал, зарычал. Катя поняла, что ей надо испугаться, и она испугалась.

Глебка был удовлетворен и продолжал свой путь на четвереньках.

Костя вздохнул:

— Рылкин.

Соня Петровна всплеснула руками и, чтобы не погибло ее дело, сказала:

— Я на него денег оставлю.

— Почем нынче дети школьного возраста?

— Не приценивалась, Костя, не знаю.

— Устроим пышную распродажу. — Костя смотрел на Катю. — Или тебе некогда? — Костя бил в одну точку, ему хотелось, чтобы Катя обязательно осталась. — Где-нибудь?.. Кто-нибудь?..

— Кого-нибудь… — продолжила Катя.

— Ждет.

— Пфф! — Катя это сделала совсем как Глебка. И Костя понял, что, пожалуй, выиграл, что она, пожалуй, останется. Пенсионер Овражкин, часто стоя за Костиной спиной, когда Костя работал со снегом, говорил: «Предначертания судьбы».

Тетя Слоня не подозревала о сложности только что произошедшего между Костей и Катей разговора. Тетю Слоню смущало только одно — с каких позиций рассматривать Катю? Кто она? Откуда? Но, чтобы не ломать голову и чтобы Костя не передумал в отношении племянника, сказала:

— Я быстренько поеду в питание.

— А я прямо у них и начну жить, — сказал Глебка.

— Ты еще успеешь мне кровь попортить. — Костя старался говорить и вести себя обычно, чтобы не спугнуть свое счастье: неужели Глебку он спокойненько передает с рук на руки!

— Успеет, — вздохнула Соня Петровна. — Бегаю за ним, сколько ноги могут. Извелась. Во сне вскакиваю…

Глебка пустился на отвлекающий маневр:

— У меня задача не получается. На пасеке имелось К штук ульев. С первой пасеки сняли А килограммов меда, со второй В. Сколько…

— Потом ей расскажешь, — Костя показал на Катю. — Ей тоже надо учиться, она из глубинки.

Соня Петровна направилась было к дверям, но спохватилась:

— Будильник у вас имеется?

— Имеется. Тикает, слышите?

Соня Петровна снова поехала:

— Чтобы-черный-карандаш-«Пионер»-имелся…

— Как? Глеб Недочеловечевич уже пионер?

— Нет еще. — Соня Петровна растерянно смолкла, потом продолжала: — Детская-точилка-«Рыбка»-нотная-разрезная-азбука-чтобы-с-эскалатора-не-падал-это-он-нарочно-падает-как-и-ноги-поджимает. — Соня Петровна глотнула воздуха. — На-физкультуру-чтобы-не-забывал-класть-в-портфель-черные-трусы-и-белую-майку-с-коротким-рукавом-я-дам-тапочки-да-обязательно-тапочки-а-то-физкультура-сердится.