Трасса Ноль

Над гладью озера было пусто, лишь одиноко рябила лунная дорожка. Вот и все, последний путь к отступлению отрезан.

Чувствуя, что она уже проиграла, не в силах сдержать стон, Яна все же метнулась к берегу. Не может она просто стоять на месте и ждать своей участи!

И она бросилась бежать прочь, сквозь укутанный туманом лес.

Сид

Сид сидел у костра, протянув руки к ласковому огню, а мысли тяжело и бестолково ворочались в голове.

Реальность то и дело куда-то уплывала, вместо нее приходили неясные видения. Сперва Сид отгонял их от себя, пытался ухватиться за действительность, но потом сдался.

В свете костра всплыла по-детски тонкая фигурка Яны, обиженная синева глаз темнеет из-под золотистой копны волос.

– Ты ведь даже не выслушала меня, – промолвил Сид. – Почему?

Но Яна только грустно покачала головой и жалобно выговорила:

– За что ты так со мной?

Сид открыл было рот, подбирая самые добрые и мягкие слова, чтобы успокоить ее, заставить сесть к огню и выслушать его, но поздно. Янин силуэт безмолвно растворился в дыму костра.

«Пусть идет. Сегодня ночь ее собственного путешествия, ты ее не догонишь», – шепнул внутренний голос, которому Сид привык верить.

За спиной раздался холодный смешок. Лиза, ну конечно. Представить ее, всегда такую безупречно-деловую и строгую, здесь, у лесного костра, было дико. И все же как она могла не прийти!

– Стерва, – Сид сплюнул в огонь. – Везде меня достанешь, да?

– Ну разве я могла иначе, родной? – в знакомом смеющемся голосе звенел металл.

– Зачем ты соврала Яне? Неужели не могла просто отпустить меня?

Сид говорил, глядя в угли костра. Он не рассчитывал на ответ, но Лиза все же заговорила:

– А с чего ты решил, что я соврала?

На секунду Сида объял почти животный ужас.

«Это невозможно! Не могу я быть ничьим отцом!»

Из прошлого всплыл неумолимо-четкий клочок воспоминания.

Их последний разговор с Лизой две недели назад, у него дома. Сид закурил и протянул пачку своему другу-врагу, что обосновался в его любимом кресле:

– Будешь?

– Бросила! – Лизин голос звучал торжествующе.

Сид тогда опешил: сколько он знал Лизу, она всегда курила. Но это было не главное, важнее было как можно скорее выпроводить ее из своего дома и жизни.

«Почему ты не спросил тогда, с какой стати она бросила? Почему не спросил, зачем на самом деле пришла?»

Сид потрясенно выдавил:

– Так ты и правда ждешь ребенка?

– Конечно, милый, – ее голос победоносно зазвенел у него за спиной.

Сид не оборачивался, он напряженно размышлял. Да нет, ошибки быть не могло! Они с Лизой не были вместе вот уже с полгода.

– Лиза, это не мой ребенок.

– Верно. А жаль! – Горький смешок над ухом, на плечо легла, поглаживая ткань свитера, узкая холодная ладонь. – Но ведь это же детали, правда?

– Тварь, – выдохнул Сид. – Ты не имела права говорить с Яной, не имела права выставлять все в таком свете!

Он стряхнул Лизину руку с плеча, рывком вскочил и обернулся:

– Проваливай, сука!

Но, конечно же, у него за спиной никого не было. Лиза уже ушла.

Сид тяжело опустился на бревно, сорвал с головы бандану и нервно провел рукой по бритому затылку.

Он чувствовал накатывающую панику.

И вот в этот момент он различил шепот где-то на границе освещенного круга.

– Ты все это заслужил.

Сид снова вскочил, по спине побежали мурашки:

– Ника!

Подул ветер, из пламени костра взвился сноп искр. Ощущение чужого присутствия ослабело, словно кто-то неслышно покинул поляну.

– Ника, подожди!!!

– Зачем ты пришел сюда? – Сид с трудом различил исчезающий шепот.

Он стоял словно громом пораженный.

«Ответь: зачем ты пришел сюда, buddy? Это простой вопрос!»

Сид только теперь осознал то, что крутилось у него в голове уже не первый день: он знал, зачем он здесь. Он должен подняться на эту чертову гору. Все призраки прошлого ведут его сюда. Он приехал сюда ради этой горы.

Сид криво усмехнулся.

Ничего хорошего его там не ждет. Но жребий уже брошен.

Он шагнул к кромке леса. Костер гасить не стал – пусть себе догорает. Его ждала гора.

От подножия горы брала начало еле заметная в лунном свете тропка. Она карабкалась по крутому склону, огибала серые валуны, порой растворяясь в глубоком непримятом мху – и все же она была там и вела к самой вершине горы. Сид хорошо помнил этот путь.

На тропинке в самом начале подъема безмолвным стражем застыл черный силуэт. Сид заметил его еще издали, но не стал сворачивать или замедлять шаг. Плевать, кто бы ни встал на его пути – сегодня он поднимется на эту чертову вершину.

Лица фигуры было не различить: вместо него – сгусток чернильной тьмы, который, казалось, поглощал любой свет.

Сиду не потребовалось оглядываться на скальную стену слева, чтобы узнать этот силуэт.

– Дай мне пройти.

Силуэт покачнулся, но остался стоять на месте.

– Оглох, buddy? Дай пройти.

Тяжелое молчание в ответ.

– О’кей, – Сид вскинул руку, – тогда я пойду без тропы, только и всего.

Он резко свернул в сторону и уже начал подъем, когда в спину ему долетел глухой голос-шелест:

– Иди, но обратно ты не вернешься.

Сид не удостоил говорившего взглядом, только откинул голову и издевательски засмеялся:

– Пугать меня вздумал, образина? Катись-ка ты!..