Трансформер (СИ)

      Потом младший омега и отец занимались уборкой, в то время как папа суетился на кухне, причитая, что не успеет и что лишняя пара рук ему бы пригодилась. Когда же Марк предлагал помочь, родитель шустро спроваживал его подальше из святая святых.

      Что ж, юный трансформер действительно предпочитал держаться от кухни подальше и не потому, что не любил, просто то, что он готовил как-то не хотелось есть…

      Наконец пришли трое дедушек, несказанно обрадовав Александра Ивановича... ровно до тех пор, пока они не стали комментировать кулинарные успехи папы и вид приготовленных блюд. Папа покраснел и попытался выставить умников из кухни, но не тут-то было! И уже все четверо стали толкаться в крошечном помещении, давая бесценные советы и поглядывая с неодобрением друг на друга.

      Марк с отцом прикрыли дверь, стараясь не попасть под горячую руку и стали наряжать невысокую, зато зеленую сосну. Игрушек было много: советские сосульки металлического цвета и разноцветные шары с детьми, катающимися на санках или разворачивающими подарки под елкой; были и новые украшения, такие как резные гирлянды, фонарики с крошечными лампочками, пластмассовые фигурки животных. Марк осторожно вынимал сокровища из больших обувных коробок, прикреплял разогнутые скрепки и аккуратно вешал на тонкие коричневые веточки, колясь о свежие иголки.

      Закончив с любимым занятием, отец и сын принялись заниматься столом. Установив громоздкий предмет мебели на середине и распахнув тяжелые створки, отец отправился за посудой, пока Марк достал из шкафа праздничную скатерть и укрыл темную лакированную поверхность. Из коридора послышался шум и смех, привлекший омегу.

      - …и не надо добавлять сюда имбирь! – голосил папа.

      - Самое то, сынок.

      - Думаю, немного майонеза тоже не помешает, смотри, какой сухой, - вмешался другой дедушка-омега.

      - И будет болото по тарелке растекаться!

      - Не придумывай, Саша. Всухомятку жевать, что ли?

      - Аа-а-а! – не выдержал родитель, когда отец обнял его сзади и чмокнул в блондинистую макушку:

      - Не обижать моего котенка.

      От сквозившей в голосе заботы Марку стало даже неудобно.

      - Да мы разве обижаем? – возмутились трое оккупантов. – Мы же хотим как лучше. Пусть учится, пока мы живы.

      - Правильно говорит Сергей Макарыч. Так что не спорь, Денис. Мы же вас любим и хотим как лучше…

      Стоя в дальнем конце коридора и прислушиваясь к разговору взрослых, Марк как никогда чувствовал себя одиноким. У дедушек есть родители. У папы отец и наоборот. А у него? Конечно, семья большая и все его любят, несмотря на то, кем он является, но вот разве с ними разделишь свои горести и радости?

      А Родион далеко. Словно бы не в другом городе, а в другой вселенной. Там, куда Марку ни за что не добраться, как бы он не стремился.

      Накрыли на стол, уставили салатами и запеченной рыбой. Оливье и селедка под шубой были гордостью папы, потому что уплетались первыми до последней ложечки. Затем слушали обращение президента по телевизору и считали бой курантов. Разлили по бокалам шампанское, и даже Марку, и произнося привычные тосты о здоровье и счастье, дзинькнули стеклом, загадывая желания, пока не отзвучал последний удар.

      Заглатывая кислую газированную жидкость, Марк ни о чем не думал и ничего не просил, просто стараясь не расплакаться и не испортить всем настроение. Затем грянули первые удары фейерверка во дворе.

      - Деня, свет потуши.

      Отец щелкнул выключателем, когда все семейство сгрудилось у окна, наблюдая за яркими одинокими вспышками. Визгливые огоньки выстреливали в темное небо красным, желтым, зеленым, разбрызгивая затухающие искорки чужих надежд и мечтаний.

      - Хватит стоять без дела! – заявил папа, как маленький выскакивая в освещенный коридор, где был припасен собственный арсенал. – Марк, не отставай! Кто последний - закрывает дверь!

      Все ринулись следом, стремясь занять табуретку в прихожей и натянуть сапоги или ботинки побыстрее.

      - Марк, шевелись! – подгонял отец, взъерошив склоненную над шнурками макушку и выскакивая наружу вслед за супругом и дедушками. В подъезде из-за приоткрытой двери слышался шум спешивших на улицу людей.

      Как только Марк остался один, он оставил шнурки в покое и выпрямился. Перед ним, в кухонном проеме блистали взрывающиеся звезды. Они улетали вверх, бросая одинокие всполохи на дне заплаканных глаз. Омега хлюпнул, нос заложило, нечем было дышать.

      Ком в горле поднимался все выше.

      Послышались приглушенные шаги и дверь распахнулась.

      В проеме возник Родион.

Часть 24 Самый лучший день

      Он вошел в прихожую, прикрывая дверь, щелкнул выключателем, увидел заплаканную мордашку омеги - и раскрыл объятья:

      - Иди сюда.

      Марку большего и не требовалось. Тяжелые слезы вновь выкатились из глаз, соскальзывая с впалых щечек, когда он кинулся к альфе.

      Альфа тяжело дышал, словно запыхался:

      - Так и знал, что тебя нельзя оставить одного ни на минуту. Что случилось?

      Омега отрицательно покачал головой, уткнувшись в мягкий кардиган и жадно дыша своим любимым.