***
Уставившись в очередную страницу учебника по географии, Марк завис. Последние месяцы превратились в череду бесконечных заданий, словно он просыпался лишь для того, чтобы узнать новую формулу и несколько десятков фактов из самых разных областей знаний.
Его жизнь напоминала злосчастный день сурка: c утра он шел в школу, затем ехал домой к Родиону, где его уже ожидал первый учитель, неизменно сменявшийся следующим с пятиминутным интервалом. Затем он ужинал в доме Сокольниковых и поздно вечером направлялся домой. Там его ждал душ и гора школьного задания.
С Родионом он почти не виделся.
Чем ближе приближался день восемнадцатилетия альфы, тем реже он появлялся в школе и дома. Тем печальней было Марку, который не прекращал выкручивать шею, семеня по коридорам особняка на дополнительные уроки, каждый раз надеясь увидеть Родиона хоть одним глазком.
Дом пустовал. Здесь не было ни самого хозяина, ни его родителей, перебравшихся в столицу еще в начале учебного года. Зачем вообще было содержать дом, если в нем никто не жил - задавался вопросом Марк, в очередной раз поднимаясь по лестнице. Такое великолепие и никому не нужно.
И все-таки не это больше всего удручало омегу.
Уже три месяца прошло со злополучного дня покушения и после того, как они оговорили особые условия. Но Родион так ни разу и не притронулся к нему.
Марк стал тщательней за собой следить. Научился приводить ногти в порядок, регулярно просил папу помочь с волосами. Обращал бОльшее внимание на собственные вещи, которые его все больше расстраивали, однако он так и не решился надеть ничего из того, что подарил ему альфа.
Вертясь перед зеркалом с утра, он часто думал, каким видит его Родион. Как жаль, что запах был единственным способом распознать пару. Реально оценивая свой внешний вид, Марк понимал, что и в подметки не годится красавчику Арсению, и все же продолжал надеяться. Ведь Родион сам сказал, что не станет отказывать себе в простых удовольствиях. А значит, получалось, что вот уже несколько месяцев у него никого нет… разве это возможно?
Омега снова хмурился, напрочь забыв об этапах метаболизма.
Родион старше. Он альфа. И до этого его сексуальная жизнь была вполне оживлена постоянным присутствием Принца. Может, у него все же кто-то есть и он просто обманывает омегу. От этого очевидного предположения в груди запекло и стало жутко горько. Наверняка он развлекается в столице, держа придурочного уродца подальше…
***
Третья течка прошла месяц назад. Как обычно, Марку дали освобождение на дни, когда он был вынужден сходить с ума в собственной квартире.
Досадуя на свою никчемную жизнь, омега подскочил на стуле. Учебник вывалившийся из рук, захлопнулся, и остался лежать на столе, а Марк решительно отыскал телефон и сжал в руке.
Ну а дальше что?
Написать?
Или позвонить?
И что написать?
Почему ты не приходишь и не трахаешь меня как обещал?
Жуть.
Или спросить, есть ли у него кто?
Марк тяжело вздохнул.
Во-первых, у него не было никакого права задавать такие вопросы.
Во-вторых он ясно покажет, что не доверяет альфе, а этого делать не хотелось несмотря на то, что и причины для доверия в этом вопросе отсутствовали. В конце концов, Родион может просто соврать или вообще не ответить.
А если позвонить?
Марк ни разу ему не звонил, хотя руки чесались все чаще. Просто позвонить без особой цели, узнать как дела представлялось верхом глупости, а омега и так уже не раз успел выставить себя идиотом.
Телефон в руке нагрелся.
Часы показывали десять вечера. Интересно, чем он сейчас занимается.
Решив больше себя не изводить, Марк быстро раскрыл Меню сообщений и написал незатейливые строчки без дальнейших раздумий.
«Чем занимаешься?»
Отослать.
Невероятное облегчение напополам с возбуждением охватили омегу. Ему казалось, что он совершил отчаянно храбрый поступок. Это придало ему сил и он был готов вынести все что за этим последует, даже если Родион запретит ему писать или позвонит, чтобы просто посмеяться и отчитать за то, что отвлек его от дел. Марк переживет все… все, кроме пустого игнорирования маленького никчемного омеги.
Шли минуты, часы, время давно перевалило за полночь, а Родион не отвечал.