Транедия Зет

Теперь я понимала, что это с самого начала было неизбежным. Я все время об этом думала, но не могла проникнуть в самую суть. Что касается старого джентльмена, то это крайне скверно отразилось на нем. Он не мог себе простить, что совершил ошибку, протестировав Аарона Доу в окружной тюрьме Лидса в отсутствие непредубежденных свидетелей, и сейчас, когда мы сидели в его автомобиле, управляемом Дромио и мчащемся следом за машиной Хьюма в темноте вниз с холма, он опустил голову на грудь, думая о том, что он должен был предвидеть и предотвратить убийство доктора Фосетта.

— Мне не следовало приезжать сюда, — пробормотал Лейн. — Смерть Фосетта была предопределена фактами, но я оказался слепым дураком…

Больше он ничего не сказал, а мы с отцом не находили слов, чтобы утешить его. Отец Мьюр не поехал с нами — последний удар оказался для него слишком сильным, и мы оставили его в гостиной уставившимся в Библию.

Снова мы свернули в темную подъездную аллею, увидели сверкающий огнями особняк и суетящихся полицейских и шагнули через порог сквозь дверной проем, которому словно суждено было служить проходом для убитых и убийц.

После первой сцены несколько месяцев назад, казалось, мало что изменилось. Снова присутствовал шеф Кеньон, окруженный угрюмыми детективами, снова комната на первом этаже, снова мертвец…

Но доктора Фосетта убили не в кабинете сенатора. Труп лежал на ковре его медицинского кабинета, в нескольких футах от письменного стола, за которым только вчера вечером я видела доктора, изучающего кусочек дерева, который мог быть средней секцией миниатюрного сундучка. Доктор Фосетт лежал на спине, глядя в потолок открытыми стеклянными глазами; черная бородка клинышком торчала из синеватого подбородка. Если бы не изогнутые конечности, он походил бы на мумию египетского фараона.

С левой стороны груди высовывалась рукоятка предмета, похожего на нож, который я определила как разновидность ланцета.

Я устало прислонилась к отцу и почувствовала, как он ободряюще сжал мою руку. История повторялась. Сквозь туманную пелену перед глазами я видела знакомые лица и слышала слова. Маленький медэксперт, доктор Булл, стоя на коленях возле распростертой фигуры, быстро шарил по ней пальцами. Кеньон мрачно уставился в потолок. У стола поместился Руфус Коттон, политический опекун Джона Хьюма, — его розовый лысый череп поблескивал от пота, в злых умных глазах застыли страх и недоумение.

— Что это значит, Руф? — воскликнул окружной прокурор. — Вы обнаружили его?

— Да. Боже мой… — Старый политикан вытер голову носовым платком. — Я пришел… э-э… не договорившись о встрече, обсудить… э-э… кое-что с доктором Фосеттом. Кое-какие проблемы предвыборной кампании, и… Не смотрите на меня так, Джон! Я застал его мертвым.

Несколько секунд Хьюм пристально разглядывал Руфуса Коттона, потом пробормотал:

— Ладно, Руф, я не стану вдаваться в личные дела — пока что. В котором часу вы его обнаружили?

— Пожалуйста, Джон, не воспринимайте это…

— В котором часу?

— Без четверти двенадцать, Джон… В доме никого не было. Естественно, я сразу же позвонил Кеньону…

— Вы прикасались к чему-нибудь? — осведомился отец.

— Нет. — Старик выглядел потрясенным — он утратил всю свою уверенность и тяжело прислонялся к столу, избегая взгляда Джона Хьюма.

Мистер Друри Лейн, чьи глаза обследовали каждую щель в комнате, подошел к доктору Буллу и слегка наклонился:

— Насколько я понимаю, вы медицинский эксперт? Когда этот человек умер?

Доктор Булл усмехнулся:

— Еще один, а? Примерно в десять минут двенадцатого.

— Он умер мгновенно?

Медэксперт прищурился:

— Трудно сказать. Мог прожить несколько минут.

— Благодарю вас. — Старый джентльмен выпрямился, подошел к столу и начал с бесстрастным видом рассматривать его содержимое.

— Я говорил со слугами, Хьюм, — проворчал Кеньон. — Док Фосетт отослал всех из дома в начале вечера. Странно, не так ли? Совсем как его брат.

Доктор Булл встал и закрыл черный саквояж.

— Ну, вроде тут нет ничего таинственного. Простой случай убийства. Оружие — ланцет, именуемый на медицинском жаргоне бистури. Его используют для неглубоких надрезов.

— А взяли его с этого подноса на столе, — задумчиво добавил мистер Лейн.

Доктор Булл пожал плечами. Это походило на правду. На столе лежал прорезиненный поднос с причудливыми на вид хирургическими инструментами. Очевидно, доктор Фосетт собирался простерилизовать их в электрическом стерилизаторе, который стоял рядом, — от него еще шел пар, и доктор Булл, наклонившись, выключил его. Комната выглядела хорошо оснащенным медицинским кабинетом — кроме смотрового стола у стены, я увидела огромный флюороскоп, рентгеновский аппарат и другие приборы, назначение которых было мне неизвестно. На столе возле подноса лежал открытый медицинский саквояж, похожий на саквояж доктора Булла, с аккуратной надписью «Айра Фосетт, доктор медицины».