Трактирщица

Разумеется, охотники нашли способ использовать такие источники. Когда ведьм убивали, а деревни сжигали, не оставляя и следа от домов всеобщих врагов, на тех же самых местах строили свои дома инквизиторы.

С тех пор любой источник магии необходимо было дарить короне. Его Величество отдавал его кому-то из своих верных воинов-инквизиторов. Но прежнему хозяину земли не доставалось ничего.

Сейчас Кантариус обнаружит мой источник. Насмешливо посмотрит на меня и спросит, почему же хозяйка трактира “Медвежий угол” не сообщила, когда обнаружила сие чудо?

"Ай-ай-ай, лина Беринская… Что же нам теперь делать? Как же нам выпутаться из паутины вашей лжи?"

Прибавим к источнику детей, которых я тоже должна была отвести к инквизиторам, когда узнала, что у них появляется магия. И до кучи — следы беглой ведьмы в трактире. Портрет женщины, собирающей армию магов в угоду фитоллийским кукловодам, готов. А такое в любом королевстве считается предательством и карается смертью. Не только в нашем.

Кантариус уверенно шёл к цветущему полю кроваво-алых роз. Свет из кольца превратился в маленькое синее солнце. Инквизиторы-помощники ускорили шаг и вцепились в защитные браслеты-артефакты. Нападения ждали? Напрасно.

— Источник, — выдохнул Кантариус так, будто испытал истинное блаженство. — Сильный, свежий и совершенно неучтённый. Не хотите объясниться, лина Беринская?

В голове одна за другой проносились глупые мысли. Что теперь делать? Сказать, что обнаружила его сегодня и как раз собиралась в город, когда он нагрянул со своей проверкой? Или сделать удивлённое лицо и отрицать, что вообще знаю о существовании источников?

— Его здесь нет, лин Кантариус, — я зажмурилась. А когда открыла глаза, то сумела посмотреть прямо на Великого Инквизитора. — Ни источника, ни следов в трактире. Ничего нет.

Шеар и Прим не понимали, что происходит. Не ожидали от меня такой наглой демонстрации лживой слепоты. Смотрели на синий камень в артефакте, топтали розы и ждали решения начальника. Жаль, он мог при них говорить достаточно откровенно. Я не понимала, изменились условия нашей сделки или нет. Одно дело следы Веданы и другое — то, что можно выдать за подготовку военного вторжения из Фитоллии. И это господа инквизиторы ещё стационарного портала не видели. Вот о чём я думала, когда просила его поставить?

— Почему стоим? — строго спросил у своих ищеек Кантариус. — Достаём перья, бумагу и фиксируем показания поискового артефакта. А я пока потолкую с линой о лжи и упрямстве. Прошу вас, Хельда.

Он знаком предложил отойти в сторону. Настолько далеко, чтобы помощники не слышали дальнейшего разговора. Меня тошнило от аромата роз. Мысли путались и ноги не держали. Да, позже я верну самообладание, но сейчас не разрыдаться бы.

— Я передумал, — припечатал Великий инквизитор. — Никаких трёх часов больше не будет. Вы должны дать ответ прямо сейчас.

На языке вертелось проклятие в сочетании с бранью портовых грузчиков, но никак не тот ответ, который должен был услышать Кантариус. Челюсти сжались против моей воли.

Я смогла подойти немного ближе к инквизитору, заставила себя улыбнуться и поправила воротник его рубашки, больше всего на свете желая затянуть на шее мерзкого старика петлю.

— Лин Кантариус, вы совершенно не понимаете намёков.

— Я привык к прямым ответам, — он поймал мою руку и крепко сжал пальцы. — Прошу оставить в стороне женские уловки и призывные взмахи ресниц. Теперь, рассказывая королю, что проверка ничего не выявила, я буду рисковать собственной жизнью.

— Разве не о взмахах ресниц и призывных взглядах вы говорили, когда спрашивали не придётся ли угрозами выманивать ласку? — я приподняла брови, искренне удивляясь недовольству мужчины. Да, кокетка из меня никудышная, увы.

— Ответ, Хельда, — рявкнул он.

Я вздрогнула и отпрянула от Коршуна.

— Я согласна, если ни дети, ни мои работники не пострадают. Вы уничтожите любые упоминания о том, что нашли, и заставите своих помощников молчать. А я…

— Учитывая, что ты по уши в дерьме, — тон Кантариуса изменился резко, но теперь больше соответствовал ситуации, — то никаких условий ставить не будешь. Я проведу ночь с тобой, а потом подумаю, можно ли уничтожить протокол проверки.

— Лин Инквизитор, вы ведь человек слова! — зло выдохнула я сквозь зубы. — Нельзя менять условия сделки, когда вам хочется.

— Я вижу, игра в тупую кокетку продолжается. Что ж, тебе же хуже. Сделки не будет. Шеар! — крикнул он на всё поле алых роз. — Прим!

— Нет! Стойте! Пожалуйста, — я прикусила губу, чтобы позорно не расплакаться. — Я согласна. На все. Без гарантий. Как вы скажете. И я… Я буду послушной девочкой, лин инквизитор.

— Хорошо, — холодно ответил он. — Ты должна мне эту ночь. Я не побрезгую занять одну из комнат твоего клоповника. Думай, как ты будешь прятаться там ото всех, меня это не заботит. Свободна пока.

Развернулся и пошёл к своим.