Трагедия СССР. Кто ответит за развал

В Дом пришли и те, кто два года назад помогал разрушать СССР, -депутаты. К сентябрю 1993 года у очень многих прорезались глаза: «Что же мы натворили, братцы?» Избиратели с мест давили на сознание, за два года ельцинского правления многие отшатнулись от него, а указ № 1400 сплотил порядочных. Легковесные, как навоз, уплыли, убежали из Дома Советов (списки тех депутатов, что ушли из Дома Советов, мы до сих пор не можем найти, все засекречено). Остались те, кто с большой буквы пишет «Родина» и «Честь», а не «деньги» или «карьера».

К сожалению, как это часто бывает, храбрыми и честными управляют трусы и проходимцы. Под последними разумею Руцкого и Хасбулатова.

//__ * * * __//

К осажденному Дому Советов приезжали люди из различных областей России, из Приднестровья, из Белоруссии. Но, к сожалению, не было там подразделений Вооруженных сил, хотя я неоднократно обращался к частям Московского гарнизона от имени осажденных, от имени советской власти.

Привожу текст такого обращения к десантникам, которое я писал сердцем, писал, чтобы достучаться до их совести и чести.

«Десантники!

Родина в опасности.

Она уже разрушена и оплевана, унижена и ограблена. Ельцин и его команда хотят установить диктатуру, чтобы продолжать убивать свой народ, разрушать его Вооруженные Силы. Им не нужна ни армия, ни мощь России. Ельцин и его американо-израильские друзья разрушили Советский Союз, очередь за Россией.

Прошу и приказываю.

Прибыть по тревоге к Дому Советов организованно.

У нас достаточно разрозненных сил, нам нужно показать, что десантники с советским народом, анес американо-израильским отребьем.

Обещаю быть личным шефом каждого из вас и не забыть до конца службы.

Имя мое в войсках и Союзе знаете — заместитель министра обороны, генерал-полковник,

начальник штаба обороны Дома Советов

А.М. Макашов

26.09.93».

Это письмо в 1996 году мне вернул подполковник ВДВ. Был ли он с моим письмом у десантников, не знаю. Может быть, он просто избавился от этой улики. А я подписал таких писем десятки.

Со мной были мои друзья и помощники генералы в возрасте и отставке, но настоящие патриоты. Они помогали мне в организации обороны здания. Маленький штаб издавал распоряжения, указания, оформлял документы на право ношения оружия. Многих я рассылал по военным учебным заведениям и частям Московского гарнизона. Привожу воспоминания об этих днях генерал-лейтенанта Калинина Юрия Николаевича.

«Я, Калинин Юрий Николаевич, генерал-лейтенант Советской Армии, сын полка во время Великой Отечественной войны, прошел Афганистан и Чернобыль. На старости лет пришлось защищать Советскую власть и в центре Москвы. Когда узнал об указе № 1400 Ельцина, пришел к Дому Советов. Был в одной команде с генералами Макашовым, Титовым, молодыми офицерами. Занимался формированием сводного добровольческого полка. Зная хорошо Москву и военно-учебные заведения, посещал их по поручению штаба, разговаривал с командирами частей и начальниками, просил о помощи. Кто обещал, кто молча слушал, кто убегал от встречи. Сегодня, когда власти кинули всех, начиная с людей в погонах, вспоминается все это наиболее отчетливо. Начальство струсило. Вернее, предало народную власть. Жалко и обидно за этих «полководцев». А ведь все было законно».

Почему в это страшное время армия - любимица страны, которой народ отдавал свои кровные деньги и свое поклонение, наши военные, и в первую очередь генералы, не встали на защиту народных интересов?

//-- * * * --//

Руцкой собрал в первые дни осады тех, кто носил погоны. На таких совещаниях, как это, раньше мне бывать не приходилось. Сам с двенадцати лет росший в грубом мужском коллективе, знавший вес и значение острого словца, такого мата, как от Руцкого тогда, нигде больше, кроме как в армейской курилке, не слышал. Сказанные вовремя, в сердцах, такие слова иногда помогают. Некоторым это даже идет. А Руцкой даже не ругался, а сыпал этими словами вперемешку с приказами: «взять», «блокировать», «разогнать». Все это казалось смешным. Помню, наклонился к соседу по столу, к депутату-генералу в милицейской форме и прошептал: «Сейчас прикажет взять почту, телеграф, вокзал». Руцкой точно подслушал меня и. «Генералу Макашову взять почту, телеграф, вокзалы.» В отличие от классика он приказал еще и МВД занять, Генштаб, Останкино.

//-- * * * --//

Ко мне приходили разные люди. Одни искренне хотели помочь. Требовали оружия. Другие пытались что-нибудь выведать. Эти работали, как правило, под видом корреспондентов. До того обнаглели, что даже липового удостоверения от редакции не позаботились получить. Мы беседовали. Вслух предупреждали, что такие-то лестничные переходы заминированы, на крыше и в подвале установлены растяжки и т. п. Действовало. Штурм переносился.