Трагедия русского офицерства

Первый бой с большевиками (в котором погиб войсковой старшина Галаев) добровольцы выдержали 22 января у ст. Энем. Отряд Покровского насчитывал тогда около 120 или 160 ч. В дальнейшем он (объединенный с галаевским) держал фронт в направлении ст. Тихорецкой, а отряд полковника Лесевицкого ст. Кавказской (на тимашевское направление выдвинулся отряд капитан Раевского). Формировались и более мелкие части, в частности, конная сотня имени войсковой старшина Галаева (около 50 офицеров), 1-я Кубанская добровольческая батарея имени войсковой старшина Галаева, отряды есаула Бардижа, войскового старшины Чекалова и другие{335}. На левом берегу Кубани действовали отряды полковников С.Улагая и Султана-Крым-Гирея{336}.

22 февраля на совещании у Кубанского атамана полковника Филимонова (помимо командующего войсками и членов правительства присутствовали ген. Эрдели, полковники Галушко, Науменко, Косинов, Успенский, Кузнецов, Мальцев, Рашпиль, Ребдев, Султан-Келеч-Гирей и есаул Савицкий) было решено оставить Екатеринодар. 26 февраля 1918 г., накануне эвакуации города, Покровский (произведенный в полковники и назначенный 14 февраля командующим войсками Кубанской Области) приказал всем еще не состоящим в отрядах офицерам прибыть к нему, в результате чего прибыло около 180 чел.{337}. 1 марта вышедшие из города части были собраны и реорганизованы в ауле Шенжий и приняли следующий вид:

1-й стрелковый полк (подполковник Туненберг) - 1200 штыков (в т.ч. 700 офицеров, 400 юнкеров и 100 казаков) и 60 ч пулеметной прислуги;

Батарея (есаул Корсун) - 2 взвода (есаулы Корсун и Крамаров) по два орудия и 10 ч прислуги;

Черкесский конный полк (полковник Султан-Келеч-Гирей) - 600 чел.;

Конный отряд полковника Кузнецова - 100 чел. ;

Конный отряд полковника Демяника - 50 чел. (все офицеры);

Пластунский отряд полковника Улагая - 100 чел. (в т.ч. 50 конных), из которых 85 офицеров ;

Кубанская дружина (полковник Образ) - 65 чел.;

Кубанская отдельная инженерная сотня (капитан Бершов, потом полковник Попов);

Конвой командующего отрядом (капитан Никитин);

Кубанский лазарет (доктор Пеллерман);

Обоз (генерал-лейтенант Карцов){338}.

14 марта кубанские части, всего 3300 бойцов соединились с Добровольческой армией{339}. Оставленные в ауле Шенжий или, по другим данным, самовольно отделившиеся отряд полковника Кузнецова и батарея Корсуна 23 марта были почти полностью уничтожены красными на побережьи у с. Божьи Воды, 65 чел. взяты в плен, а полковник Кузнецов впоследствии расстрелян в Туапсе. Обычно же при ликвидации мелких отрядов, отделившихся от армии, пленные расстреливались на месте{340}.

* * *

Вскоре после соединения армия была переформирована в две пехотные бригады: в 1-ю бригаду (ген.. Марков) входили Офицерский и Кубанский стрелковый полки, 1-я Инженерная рота (бывш. Техническая) и 1-я отдельная батарея, во 2-ю (ген.. Богаевский) - Корниловский и Партизанский полки, Пластунский батальон (кубанский), 2-я Инженерная рота (кубанская) и 2-я отдельная батарея, в конную - Конный и Черкесский полки, Кубанский конный дивизион (потом полк) и конная батарея (кубанская){341}. Конный полк (впоследствии 1-й Офицерский конный) состоял из остатков мелких конных частей (27 марта 1-й и 2-й дивизионы были слиты в полк{342}) - тогда почти исключительно из офицеров (в частности, офицеры и юнкера-кубанцы составили 2 офицерскую сотню во главе с полковником Рашпилем) и понес огромные потери в знаменитой конной атаке под Екатеринодаром (в одной только сотне полковника Рашпиля было убито 32 офицера){343}. Кубанский конный дивизион, в который после соединения была сведена кубанская кавалерия впоследствии развернулся в Корниловский конный полк под командой подполковника Корнилова и затем полковника Косинова{344}.

За 80 дней похода (из которых 44 дня боев) - с 9 февраля по 30 апреля армия прошла 1050 верст. Каждый бой для двигавшейся в постоянном окружении голодной и оборванной крохотной офицерской армии был ставкой на жизнь или смерть. Никто из офицеров не ждал для себя пощады в случае поражения. Они могли выжить, только составляя армию, и армию побеждающую. Проходя десятки километров то по заснеженной степи, то по жидкой грязи, переходя по грудь в воде ледяные речки, ночуя в грязи и снегу под открытым небом, офицерам пришлось претерпеть неимоверные лишения, справедливо создавшие "первопоходникам" тот ореол мученичества, которым они были окружены впоследствии{345}. Именно эти люди стали ядром и душой Белого движения на Юге России, из их числа выдвинулись почти все видные командиры белых частей ("первопоходниками" были практически все командиры батальонов и полков и большинство командиров рот Добровольческой армии), многие из них дослужились до высоких чинов.