Трагедия русского офицерства

Того же рода свидетельства и о взятии петлюровцами Киева ("Известия ВЦИК" сообщали, что при взятии Киева 10 декабря взято в плен до 10 тыс. чел. при 500 русских офицерах): "Ночью же производились уже аресты и расстрелы. Много было убито офицеров, находившихся на излечении в госпиталях, свалочные места были буквально забиты офицерскими трупами....На второй же день после вторжения Петлюры мне сообщили, что анатомический театр на Фундуклеевской улице завален трупами, что ночью привезли туда 163 офицера. Господи, что я увидела! На столах в пяти залах были сложены трупы жестоко, зверски, злодейски, изуверски замученных! Ни одного расстрелянного или просто убитого, все - со следами чудовищных пыток. На полу были лужи крови, пройти нельзя, и почти у всех головы отрублены, у многих оставалась только шея с частью подбородка, у некоторых распороты животы. Всю ночь возили эти трупы. Такого ужаса я не видела даже у большевиков. Видела больше, много больше трупов, но таких умученных не было!... Некоторые были еще живы, - докладывал сторож, - еще корчились тут....Окна наши выходили на улицу. Я постоянно видела, как ведут арестованных офицеров "{160}. "Они пришли, и над Киевом нависли потемки. Жизнь стала тревожной, напряженной. На улицах трупы растерзанных офицеров. Ни одна ночь не проходит без убийства. Во многих домах обыски. Произвол и расстрелы без конца"{161}. В ночь на 21 декабря 1918 года погиб граф Келлер вместе с двумя своими адьютантами. Любопытно, что в петлюровской УНР смертной казни по закону вообще не существовало, и убийства офицеров происходили "неофициально". Петлюровское руководство от них открещивалось, более того, в день занятия Киева в город приехал глава комиссии по расследованию дел участников обороны Киева ген. Ф. Колодий, на которого официально возлагалась задача не допускать расправы над офицерами. Как отмечают другие очевидцы: "При нем (Петлюре) тоже были расстрелы, но они производились изподтишка, украдкой. Встретят на улице русского офицера, или вообще человека, по возрасту и обличью похожего на офицера, выведут на свалку, пристрелят и тут же бросят. Иногда запорют шомполами насмерть, иногда на полусмерть. Во время междуцарствия, когда Петлюра ушел из Киева, а большевики еще не вошли, было найдено в разных частях города около 400 полуразложившихся трупов, преимущест-венно офицерских"{162}.

Защитники Киева были собраны в Педагогическом музее и Педагогическом институте. Сюда же на протяжении недели доставлялись офицеры, взятые в плен на Полтавщине и Черниговщине. По разным свидетельствам в Педагогическом музее на Владимирской было помещено от 600-800 до 1500 , более 2 тыс., около 3 тыс. и даже до 4 тыс. пленных офицеров. Генералов и полковников позже отвезли в Лукьяновскую тюрьму. Те из этих офицеров, которые могли претендовать на белорусское, эстонское, литовское, латышское, чешское, польское и прочие гражданства, а также представители казачьих войск и Сибири были выпущены на поруки своих консулов. Украинцы выпускались в случае предоставления рекомендаций от общественных деятелей, военнослужащих УНР или просто домовладельцев. Некоторым русским удалось освободиться за деньги или при содействии немецкого командования и скрыться из города. К Рождеству осталось 600 чел., к 30 декабря - свыше 520 ( вт.ч. 120 украинцев). Те же, кто не мог найти повода для освобождения, в количестве 450 человек были вывезены в Германию{163}. Группа офицеров бывшей Киевской добровольческой дружины ген. Кирпичева во главе с гв. штабс-ротмистром В.Леонтьевым и ряд других офицеров воевали потом в составе 3-го полка Ливенской дивизии Северо-Западной армии{164}.