Трагедия русского офицерства

В освобождаемых населенных пунктах организовывались роты, затем сводившиеся в батальоны. В конце июня были развернуты 8 пехотных полков (в июле переименованы в стрелковые). Армия включала такие части, как Казанский офицерский батальон, Чистопольский, Бугурусланский, Мензелинский и Бирский добровольческие отряды, Курганский русский батальон, две офицерские и студенческая роты и другие. Отряд Каппеля в июле развернулся в Отдельную стрелковую бригаду, а остальные части в середине августа сведены в 3 стрелковые дивизии. К сентябрю были сформированы еще 3 стрелковых дивизии, а число кавалерийских полков доведено до пяти. Из Северной группы создана Казанская стрелковая бригада{840}. К концу октября в "Народной армии" было уже около 5 тыс. офицеров. Начальником штаба армии был полковник С.А.Щепихин, 1-й дивизией командовал широко прославившийся уже в первых боях подполковник В.О.Каппель, 2-й - ген. С.Бакич.

Поскольку Комуч представлял собой организацию эсеровско-демосоциалистическую, его армия имела и соответствовавшие тому атрибуты. В ней существовало обращение "гражданин", форма - без погон, с отличительным признаком в виде георгиевской ленточки. Все это находилось в вопиющем противоречии с настроениями, психологией и идеологией офицерства. "Офицеры Народной армии высказывали недовольство отношением к ним и их полкам Самарского правительства, что развели опять политику, партийную работу, скрытых комиссаров, путаются в распоряжения командного состава....Офицеры и добровольцы были возмущены до крайности: "Мы не хотим воевать за эс-эров. Мы готовы драться и отдать жизнь только за Россию", говорили они. "Такое предательство, хуже 1917 года, - говорил мне капитан, трижды раненный в Германскую войну и два раза уже в боях с большевиками, как только успех и мало-мальски прочное положение, они начинают свою работу против офицеров, снова натравливают массы, мутят солдат, кричат о какой-то "контр-революционности". А как опасность, так офицеры вперед. Посылают прямо на уничтожение целые офицерские батальоны"..."{841}.

Комуч, в свою очередь, крайне подозрительно относился к офицерству, обвиняя его в том, что "стал офицер делать армию знакомыми и близкими ему методами", не изжив иллюзий создания армии какими-то новыми методами, не применяемыми ни в одном, даже самом демократическом государстве и не отдавая себе отчета в том, что по другому армия строиться и не может. Он старался противопоставить русским формированиям и русскому командованию чехов, создавая даже специальные чехо-русские части под началом чешских офицеров. Командующим армией был назначен не ставший уже тогда легендарным Каппель, а недавно произведенный из поручиков в полковники Чечек. Как писал один из его деятелей: "Недовольство офицерства политикой Комуча начало выявляться с первых же дней движения не только в мелочах, но и в некоторых реальных действиях, угрожающих самому существованию Комуча"{842}.

Офицеры ненавидели Комуч (который в реальных условиях того времени действительно был нелепым явлением) и терпели его лишь как неизбежное зло, позволявшее, по крайней мере вести борьбу с большевиками. Характерен такой случай: однажды в Самару прибыла группа офицеров-анненковцев. Увидев красный флаг на здании Комуча, они очень удивились и, решив, что красная тряпка болтается тут по недоразумению, сорвали его. Завязалась перестрелка, в которой несколько их было убито{843}. Но не лучше относились к Комучу офицеры его собственной армии. В сентябре в Уфе, накануне приезда туда представителя Комуча на Уфимское совещание, офицеры сняли форму "Народной армии" и надели форму Сибирской. Все симпатии громадного большинства офицеров "Народной армии" были на стороне адмирала Колчака.

Оренбургская и Уральская области

Борьба с большевиками началась приказом атамана Дутова по войску №862 от 26 октября. Боевые действия велись с 23 декабря 1917 г. Положение Дутова осложнялось малолюдством в тыловом Оренбурге офицеров. Из Москвы к нему прибыло только 120 ч. В распоряжении атамана было военное училище (150 юнкеров) и остатки школы прапорщиков - 20 юнкеров с поручиком Студеникиным. 17.01.1918 г. Оренбург оставили около 300 или до 500 ч - остатки офицерских рот, Отряд защиты Учредительного Собрания, юнкера и кадеты-неплюевцы во главе с прапорщиком Хрусталевым и юнкером Миллером{844}. Часть офицеров, юнкеров и добровольцев во главе с генерал-майором Слесаревым ушла к уральским казакам. Многие офицеры в одиночку и небольшими группами укрывались в станицах, хуторах и киргизских аулах. Атаман Дутов (начальник штаба полковник Н.Я.Поляков) с войсковым правительством обосновался в Верхнеуральске. Единственной вооруженной силой его был партизанский отряд войскового старшины Мамаева и небольшие отряды подъесаулов Бородина, Михайлова и Енборисова - всего около 300 бойцов, преимущественно офицеров{845}.