Трагедия русского офицерства

В дальнейшем офицеры производились в следующие чины обычным порядком, но тщательного внимания этому не уделяли, и чинопроизводство носило достаточно случайный характер: одни офицеры довольно быстро производились в соответствии с занимаемыми должностями, другие, на таких же должностях, многими месяцами оставались в прежнем чине. Многое зависело от своевременности представления, сроков прохождения дел в штабах (подверженных многим случайностям) и т. д. Это приводило к тому, что летом-осенью 1919 г., когда в основном налажено было регулярное прохождение документов, офицеры в течение одного дня (или с интервалом в один-два дня) производились в два-три следующих чина. В Крыму, в марте 1920 г. ряд офицеров также были произведены сразу через несколько чинов: в частности, командир 1-го Марковского полка капитан Марченко, командир 1-й батарея Марковской артбригады штабс-капитан Шперлинг стали полковниками[598]. Они с начала войны не производились, хотя и занимали соответствующие посты и считались одними из лучших офицеров в армии. В Гвардейском кавалерийском полку, где к апрелю 1920 г. числилось 200 офицеров, из которых почти никто ранее за время гражданской войны в следующие чины не производился, было сразу произведено 165 производств, 100 переименований офицеров гвардии в следующие чины по армии (некоторые были повышены на два-три чина) и 60 производств вольноопределяющихся в первый офицерский чин, в результате чего в полку оказалось около 70 штаб-офицеров[599].

Вообще же чинопроизводство для основной массы офицеров осуществлялось примерно с той же интенсивностью, что и в годы мировой войны. Юнкера-артиллеристы, прибывшие в армию в ноябре 1917 г. и произведенные в офицеры в начале 1-го Кубанского похода к концу войны были штабс-капитанами, а некоторые даже капитанами — точно так же, как к 1917 г. были штабс-капитанами и иногда капитанами прапорщики выпуска 1914 г. Большинство остальных офицеров, находившихся на передовой продвинулись на два чина капитаны стали полковниками, подпоручики — штабс-капитанами, и т. д. В то же время офицеры тыловых частей и учреждений, особенно от капитана и выше, зачастую ни разу за войну не производились в следующий чин. То же касалось младших офицеров, не занимавших офицерских должностей, они в лучшем случае к концу войны получали следующий чин. Были и нередкие примеры головокружительных карьер выдающихся добровольческих офицеров «цветных» частей, как, например, знаменитые генералы, командиры Дроздовских полков Туркул, Харжевский и Манштейн, бывшие штабс-капитаны.

Следует иметь в виду, что в системе чинов белой армии на Юге производились некоторые изменения. В октябре 1918 г. с целью ликвидировать различие между гвардейскими и армейскими офицерами, не имевшее в условиях гражданской войны никакого значения, был упразднен чин подполковника, и все подполковники были переименованы в полковники. В 1919 г. был отменен чин прапорщика, а прапорщики подлежали переименовыванию в корнеты и подпоручики, однако вновь принимаемые в армию прапорщики некоторое время оставались в этих чинах, а не переименовывались автоматически. В 1920 г. в Русской Армии Врангеля чин подполковника был восстановлен, но не только в армии, но введен и для гвардии[600]. В Кубанском казачьем войске был отменен чин подъесаула[601].

В генералы производство осуществлялось, как правило, только на соответствующих должностях (исключение делалось для некоторых командиров «цветных» полков), и было относительно нечастым явлением, множество полковников, не только занимавших низшие должности, но и командиров полков, так и остались в этом чине. Зато в полковники было произведено множество офицеров — как вследствие отсутствия длительное время чина подполковника, так и потому, что, в отличие от начальников дивизий и корпусов, командиры полков, дивизионов, эскадронов и батарей в условиях гражданской войны менялись очень часто. Поэтому после эвакуации число полковников даже превышало число подполковников.