Трагедии

Мы плавно движемся вдоль млечного пути,
300 Светило миновав, спешащее взойти
С восточной стороны, на золотой квадриге,
В полуденном венце. Уж недалеко миги,
Когда взойдут лучи от рая на Земли
В иной, на Небеси, чтоб там превознесли
Блаженны Ангелы в неслыханных хоралах
Брак первых из людей, счастливцев небывалых
Цель наша — видима: прострем теперь крыла,
Уподобляя спуск парению орла,
Когда над морем он, иль над кедровым бором
310 Снижаясь, движется в скольжении нескором.
Сей создал мир Господь как настоящий храм;
Воистину числа здесь Божьим нет дарам;
Тут — молоко да мед, там — розы да лилеи,
Камений отблески мир делают светлее,
Сардоникс, бирюза, бдолах, пироп, алмаз [107]!
Земля — ковер цветов. У Ангелов, у нас,
Подобных нет одежд, ласкающих зеницы!
Бесценноперые здесь обитают птицы.
Зрю: там единорог [108] застыл, смотря в родник,
320 Подсолнух радостно к светилу тянет лик,
И лепестковые пылают златом круги.
Подобно Ангелам, хвалу поют пичуги!
А как роскошен плод, что блещет на суку!
О, добрый мускатель! О, апельсин в соку
Неописуемом! Луга поправши ровны,
На сочных травах плоть нагуливают овны,
И тридесят ягнят пасутся на лугу,
Руно пурпурно их являет нам тамгу
Того, отаре кто хозяин и вожатый;
330 Адама, короля усадьбы сей богатой.
Вино и ром — ручьи. Мед-самоток — роса.
Корицей, не корой, одеты древеса.
Сверканье солнечно — и мягко, и приятно,
Восходно будь оно, иль будь оно закатно.
Явил себя Господь без скупости везде:
В животных, в зелиях, во персти, во руде,
Но более всего, промолвить надо прямо,
Он уместил себя в почтенного Адама.

Рафаил

Глашатай Господа, Архангел Гавриил,
340 Земле, о каковой ты долго говорил,
Архангела хвалы едва ли не противны,
И громки звуки труб нисколько ей не льстивны,
Поскольку сам Господь являлся в сем саду,
Растения святя и живность на ходу;
Засим, последний штрих земной даруя славе,
Эдема имя дал Адамовой державе.
Нехватки никакой людской не знает зрак.

Гавриил