Траектория судьбы

Хорошо учась в школе, Катя мечтала стать преподавателем немецкого языка. Их семья некоторое время жила по соседству с семьями немцев, и этот язык был языком общения детей. Привлекала мою будущую жену и медицина – до конца своих дней она постоянно штудировала медицинские книги в поисках информации о причинах заболеваний своих близких.

Но учиться в московских институтах Кате Моисеевой не пришлось. В последние предвоенные годы сначала умерла старенькая бабушка, а затем, серьезно заболев, умер отец. Катина мама, долгие годы не работавшая, была вынуждена снова пойти на завод. Брат был еще совсем маленький. Конечно же, в такой ситуации старшая дочь не могла оставить семью без своей помощи…

После смерти отца они все переехали из отдельного большого дома в небольшую квартиру в подмосковном Щурово. Недалеко располагался Научно-исследовательский полигон стрелкового и минометного вооружения (НИП-СМВО), на котором работали вольнонаемными служащими многие жители поселка. Туда же перед войной устроилась на работу и Катя Моисеева.

Дом стоял на самом краю поселка на улице, что вела к полигону. Каждое утро надо было пройти несколько километров по полю и лесной дороге на работу, а вечером – домой.

Началась Великая отечественная война, принесшая стране горе и поломавшая немало людских судеб. Осенью 1941 года, когда фашисты рвались к Москве, полигон был срочно эвакуирован под Челябинск, в Чебаркуль. В то время у Кати уже была первая семья. Когда опасность полностью миновала, полигон вернулся обратно в Подмосковье.

В годы войны в Щурово и Коломне располагались военные госпитали, в которых по вечерам помогали санитарам и нянечкам служащие полигона. Работала там и Катя, получившая в госпитальных палатах некоторые практические навыки, пригодившиеся ей в дальнейшей жизни: детям и мне уколы всегда делала сама.

Полигон для моей жены стал воистину домом родным. В трудные, голодные годы войны она могла по мере возможности поддерживать свою маму. Получая на полигоне продуктовый паек, делила его на две части: одну – себе и маленькой дочери, другую – маме и младшему брату.

Когда я познакомился с Катей, у нее уже была годовалая дочь Нэлли. В то время они жили вдвоем в небольшой комнатке одного из домов «жилой» зоны полигона.

После того, как я стал работать в конструкторском бюро полигона, мы с Катей решили жить вместе. Образовав семью, начали сообща решать хозяйственные проблемы. В том числе и продовольственные.

Еще в первые годы войны многие семьи, живущие на полигоне, получили в личное пользование небольшие участки земли для разведения огородов. Чаще всего там выращивали овощи: картошку, свеклу, капусту, огурцы, помидоры. Но иногда… сеяли и зерно. Нам тоже дали такой участок и как человек, знакомый с крестьянским трудом, я взял на себя ответственность за наш огород. И надо сказать, результаты получал неплохие…

Помогали мы и Катиной маме – у нее перед домом тоже был небольшой участок для огорода. Снятый по осени урожай был очень дорог для наших семей.

Чем еще занимались жители полигона в редкое свободное от работы время, так это охотой и рыбалкой. Удавалось иногда выбраться на природу, побродить с ружьем по лесу, с удочкой посидеть на берегу реки Оки. Бывало, возвращались домой с трофеями…

С весны 1945 года жизнь на полигоне начала изменяться к лучшему: люди стали чаще улыбаться, шутить, смеяться. Будто тяжелая ноша спала с плеч, и мы всей грудью вдохнули пьянящий запах Победы. Праздники, отмечаемые нами в войну, были с привкусом понятного общего горя, как тот «пир во время чумы». Послевоенные праздники стали настоящими народными гуляньями для тех, кто пережил ужас войны.

Со временем на полигоне возобновились прерванные войной физкультурные соревнования. В них принимали участие все, кто хотел и мог. От тех, кто любил бегать, прыгать, плавать и нырять – отбоя не было. Наша семья тоже участвовала – Катя бегала на стадионе, плавала и ныряла в воду с вышки, а мы с маленькой дочерью засекали секундомером ее результаты – болели за нашу маму…

Отдыхая в выходной день на пруду, мы втроем плавали по нему на маленьком плоту. Катя любила нырнуть с него, а потом плыть, толкая его вперед. Для меня это было немалым испытанием – я ведь боялся воды после того, как тонул в детстве…

Наступил 1948 год, в начале которого произошло самое важное в моей конструкторской судьбе событие: автомат АК-47 вышел победителем в длительном и трудном соревновании и впереди был следующий этап – войсковые испытания.

В марте месяце меня командировали в далекий приуральский город Ижевск с очередным заданием – участвовать в производстве первой опытной серии автоматов АК-47, необходимых для войсковых испытаний. Обычная командировка. Значит, мое пребывание в Ижевске будет временным и после войсковых испытаний может последовать новое назначение. Не исключено, что на тот же самый подмосковный полигон. Мы с женой все обсудили и решили ничего не менять в нашей жизни до окончания войсковых испытаний.