Тотальный контроль

Он опять обижено засопел, но через, минут 10 скинул номер. Я не мог дозвониться. Через мои звонки пробивались звонки Соглядатая: «Представляешь, а она живая и отлично выглядит, сидит в кабинете у главного! А от тебя то им что надо было, расскажи, а…?».

Внутри меня все рухнуло, она не вернется, зная все она не вернется теперь никогда.

Нина

Ей позвонили и пригласили на разговор, сообщив, что ее безрассудные и необдуманные действия могут привести к очень печальным последствиям. С замирающим сердцем, она отпросилась с работы что-то пробормотав о срочности и необходимости. Весь ее осунувшейся вид говорил о том, что случилось, нечто страшное и не поправимое. Закрывая двери офиса, она слышала пробежавшейся шёпоток из предположений: «Умер кто? Или анализы пришли?».

Она не поехала на машине, не могла справиться с трясущимися руками, вихрь мыслей пронесся в ее голове: от заражения смертельно опасными болезнями, убивающими сразу, до каких-то фантасмогорийных предположений об измене Родине.

Она сидела и слушала круглого брызжущего слюной гневного мужичонка, который обвинял ее в преследовании и в том, что НИИ не заплатит ей ни копейки пусть даже не надеется, так как сама виновата и нехер лезть, туда куда собаки ничего не суют. Она молчала, а мужичонка не унимался:

– А вы в курсе почему он здесь работает?

– Сексаниматором! – выпалила она, не поняв вопрос и засмеялась, вспомнив маску доисторического человека.

– Нет, он насильник, вы слышите на-си-ль-ник. А вы кто, как думаете? Потенциальная жертва!

– Господи, а я себе уже такого надумала. – с облегчением выдохнула она, – А прочему потенциальный?

– Вовремя выявили. Система работает четко. Зачем вам псих? Может вы и детей хотите от этого урода?

– Да пошел ты, – крикнула она в сердцах и вышла, хлопнув дверью, чуть не сбив, крутившегося там, пропускающего смены, Соглядатая.

Нина направилась к павильону, а Соглядатай семенил за ней, боясь пропустить все представление.

Ворвавшись в раздевалку, Нина нависла над халатом, как обычно заполняющим журнал и грозно спросила: «Где он?». «Дома» – испуганно брякнул Соглядатай, подумав, что возможно это я прятали от грозной дамы, а не наоборот. «Пиши адрес, – приказала она, протягивая телефон, – он мне нужен».

Вместе

Соглядатай, сопровождал ее всю дорогу, прыгнул за ней в такси и бежал до самой квартиры. Дверь приоткрылась и я, лежа на полу, закрывшись с головой курткой крикнул: «Уходите!».

– Он не хочет вас видеть. – шептал Соглядатай.

– Это вас он не хочет видеть, – услышал я голос Нины и замер.

Послышалась какая-то возня, затем хлопнула входная дверь, а я все лежал в оцепенении, боясь спугнуть видение. Она не могла прийти ко мне, это просто желание, которое, подкреплённое царьковскими таблетками, сунутыми мне в кабинете, приняло форму галлюцинации.

Она легла рядом, обняла меня и было лишь слышно, как Соглядатай возится под дверью, сожаления об эволюции дверных замков, лишивших его зрения.

Холод пола постепенно проникал под верхнюю одежду, кофту и уже обволакивал тело, когда она резко встала и потребовала, чтоб и я последовал ее примеру.

Я встал, но не поднимал головы, как провинившийся ребёнок, боящийся увидеть осуждение в родительских глазах.

Она молча сняла верхнюю одежду сначала с себя, а затем с меня и повела за руку к дивану, который давно забыл, как принимал сложенную форму. Я послушно лег, чувствуя, как она снимает с меня ботинки, а плоды промышленной фармакологии накрывают меня своим покрывалом.

Очнулся я только ночью, ощущая тяжесть в голове и тепло лежащего рядом тела.

Раньше ко мне никто никогда не приходил. Был царек, мама, приходили для уборки санитарки из НИИ. Соглядатай, вроде был однажды и все. Я не принимал гостей, тем более женщин – это было запрещено правилами Системы. За последние три дня, я наверно нарушил их все и даже боялся думать о последствиях. Присутствие Нины изменило все, стал другим даже воздух.

Страшно хотелось пить. Я тихонько сполз с дивана, боясь её потревожить и поплёлся к холодильнику, где точно завалялась бутылка минералки.

Холодильник был полон всего. «Это доставка, – раздался за спиной ее голос, – удобно, правда?».

«Правда, – подумал я, – все очень удобно, и она и холодильник и все что случилось. Все кроме Системы». Система была очень неудобна. Я смотрел в холодильник и видел там маму, которая на пару с царьком выстраивала великую стену-западню. Нина попыталась тоже заглянуть в холодильник и, смешно подпрыгивая, спросила:

– Ты голоден?

– Нет, – помотал я головой, – хотя. И с аппетитом посмотрел на нее.

– Ну уж нет, – засмеялась она и бросилась в комнату.

Мы некоторое время барахтались, пока я не отвернулся демонстративно обидевшись. «Ты не тянешь даже на потенциального». – сказала она, преодолевая сопротивление белья. Поцелуй прожег меня, пройдя электрическим разрядом через все тело, я охнул и сжал простынь. Каскад волос поднимался и опускался в такт ее движениям словно набирающий силу тихий бриз.