Тотальность иллюзии

Вторая часть вопроса сложнее. Не так давно я наткнулся на интервью с филологом по поводу трансформации русского языка под влиянием современных тенденций общественного развития. Признаться честно, мне понравился ответ, а, точнее, его отсутствие у этого специалиста. Он всего лишь занимается изучением процесса, и не пытается его никак оценить.

На протяжении всего текста этого исследования я пытался придерживаться данной стратегии, и если у меня не получилось, то произошло это по следующей причине. Неизбежно, хотим мы того или нет, мы сталкиваемся с тем, что обитаем в мире смыслов, который подталкивает нас к тому, чтобы навешать на всё и вся какой-нибудь подходящий, как нам кажется, ярлык. В действительности нет реальности – есть только её восприятие, а, значит, нет и точно соответствующих отображаемому миру слов и значений.

Поэтому направление – это некая кривая, и сетовать по поводу того, что нам попросту не нравятся перемены, по крайней мере, неверно. Правильного пути нет, а если он всё-таки где-то и явлен, то, очевидно, не людям. Я предпринял некоторые усилия для того, чтобы только обозначить маршрут. И если он по каким-то причинам отклоняется от желаемого, что ж, значит, так тому и быть.

На третью же часть вопроса, я, как полагаю, ответ уже дал. В целом, данный раздел и есть развёрнутый комментарий к тому, что сегодня происходит с капитализмом как системой хозяйствования. Но если вам всё-таки хочется услышать некоторый ярлык, то я считаю, что нынешний вид этого уклада можно обозначить словом «потребительство», а от оценок я благоразумно (или мне бы очень хотелось верить в подобную в себе способность) воздержусь.

Заключение

Ну, вот, и подошла очередь тому, чтобы, наконец, сделать кое-какие выводы из всего вышеизложенного. В предисловии я указывал на то, что заключения не будут столь простыми, сколь можно было бы ожидать, особенно после прочтения основного текста данной книги. Здесь я попробую оправдаться перед читателем, который, наверное, ожидал совсем другого, но получил то, что, скорее, всего не соответствует его запросам. Позвольте мне приступить.

Я очень надеюсь на то, что я привёл вас, пусть и ненадолго, в сумеречную зону. Поясню, что это такое. Как уже должно было стать ясно, подавляющему большинству людей трудно, если вообще возможно попасть сюда. Вырваться из собственной социальности проблематично хотя бы потому, что иного попросту не существует. Оказываясь за её пределами, действительно провисаешь в том смысле, что получаются совершенно несостоятельными любые основания, оценки, истины. Последней тут как раз и нет.

Мы так привыкли смотреть на мир вокруг нас через социальные очки, что уже не замечаем их присутствия. Они очень удобно сидят, не трут переносицу, не закрывают от нас ни одну видимую и без них часть обзора, что кажется, будто их нет вовсе. Тем не менее, они всё же имеются, а, значит, они не в состоянии быть настолько совершенными, чтобы не скрывать от нас вообще ничего.

Как уже было указано выше, социальный мир устроен совершенно определённым образом. Более того, я полагаю, что возможных вариантов его реализации не так много, как порою представляется. Люди – совершенно конкретный материал, и потому собрать их вместе и внушить им некую систему координат для взаимодействия друг с другом – это задача без особого выбора. По сути, я вправе постулировать то, что общество – это всегда ожидаемая конфигурация, впрочем, существующая в рамках опять же заданного диапазона.

Люди, как правило, одержимы идеей о разнообразии культур, что в итоге выливается в их веру во множественность социальных практик или чуть ли не безграничность последних. Как и в любом подобном случае, всё зависит от того, где мы расположим пределы. Хотим ли мы тотального обобщения, либо же нам доставит удовольствие бесконечное деление с непрогнозируемыми результатами.

Я считаю, что теперь вам понятно, что в этой книге я занимался вопросами именно абсолюта, а не каких-то конкретных его проявлений. Просматривая черновик работы, я всячески старался избежать указаний на предметность и очень надеюсь, что у меня это получилось. Проблема состоит в том, что это невозможно. Мы все включены в какие-то рамки и, положа руку на сердце, мыслим в предзаданных категориях. Именно поэтому моё исследование тотально неполно. И именно поэтому любая иная подобная попытка заранее обречена на провал.

Но, как это ни парадоксально, данное обстоятельство радует, а не огорчает. Это означает, что и данный текст, и схожие с ним по интенции и намерениям говорят о том, о чём они были призваны сообщить. В конечном счёте, я продемонстрировал своей работой всепоглощающую неполноту того, что делает нас ограниченными и что заставляет нас именно верить, но не даёт никаких реальных шансов на проверку этих убеждений. Впрочем, я немного увлёкся, давайте начнём по порядку.