Тот самый сантехник

— А что теперь? — повторила она и усмехнулась. — Мне работу другую искать, а вам чемоданы паковать и перевода ждать. В лучшем случае переведут в образцово-показательную.

Боря как был, так и присел на лавочку у штаба.

«Похоже, булочки нам уже не помогут, Борь», — подытожил внутренний голос: «С другой стороны, толчки можно уже не чистить… Аминь!».

В смежных чувствах Глобальный пошёл первым помылся в душевую, сдал инвентарь дневальному, вернулся в столовую и принялся ждать ужина.

В столовой его и нашёл майор Кардонов. В мыле и с красной рожей, с видом, что всё про всех знает, он быстро подсел к нему на лавку и потёр руки.

— Ну всё, полковника под списание. Столько лет бардак прикрывать ещё уметь надо. Теперь все просто. Просто часть расформирована. А для тебя у меня есть два варианта.

Боря повернулся к нему. И под ложечкой засосало. На поверхности уже плавал ответ на вопрос, почему майор крутится рядом с ним в первых часов пребывания в воинской части.

— Вариантов? — всё же переспросил Глобальный, вдруг с некой тоской в сердце осознав, что ефрейтора первым ему не видать.

— Вариантов, — повторил майор и расплылся в оскале хищника. Как паук, что наконец, доплёл паутину, он словно затаился и приготовился к первой жертве. А жертва та на лавочке простачка изображает.

Что-то подсказывало Борису, что лучше от этой «улыбки» майора было бежать не оглядываясь. Но очень хотелось остаться и дождаться булочек в дополнении к ужину. Уж очень хорошо они у Яшина получались.

Глава 11 — Удачное выживание

10 месяцев назад.

Дверь кунга отворилась. Боря, стараясь не выпускать последнее тепло, быстро закрыл дверь, потянулся во весь рост, зевнул, поправил ушанку и спустился по лестнице разминаться на улице. Свежий снег захрустел под зимними ботинками. Ветер взбодрил лицо.

Другой формы зимой уже не надо. Пригодилось зимнее обмундирование быстро. По всем параметрам право начальство. В летней теперь только в помещении закрытом работать.

Майор, как и обещал, дал выбор. И когда ракетчики отработали по бывшей военной части стройбата, как по новому полигону, жизнь Бориса дала изгиб. Можно было перейти к ракетчикам и продолжать чистить унитазы и чинить краны с трубами вместе с третью солдат, кому оставалось служить от одного до трёх месяцев. Но деды в покое не оставят. Всё припомнят. А можно было пойти в пехоту со всеми остальными призывниками и теми, кто служил менее полугода. И тоже чистить толчки, души, вентиляции и знакомиться с новыми офицерами. Только уже без булочек.

Но Глобальный выбрал альтернативную службу. По совету Кардонова, он начал незамедлительно строить дачу майору. И служба та протянется до конца призыва. Сдаст объект и на дембель со спокойной душой.

Здесь, в почти заповедном месте, среди чистого воздуха бывших охотничьих угодий, где бродили дикие козы, в тишине и покое, с лычкой ефрейтора, Глобальный мог спокойно заниматься любимым делом — развивать голову, и занимать руки. И никто ему был не указ. Даже майор появлялся на даче лишь раз в неделю, привозя стройматериалы, инструмент и припасы по предварительному запросу.

Майору Кардонову достался участок по цене ниже кадастровой, когда «министерство военных и не твоих дел» только начало передачу земель местному муниципалитету.

Сотни квадратных километров территорий, частью за колючкой, частью по спецпропускам, без зазрения совести и особой нужды передавали городам и в частные руки. Там, куда раньше не ступала нога человека без пропуска, отныне гордо шагали сапоги и ботинки. А руки под кепками и шапками возводили высоким чинам дачи, дома, коттеджи. То, что можно назвать одним словом — местечком для души. Иначе — загородные дома для людей предпенсионного возраста, но с амбициями.

Борису досталась та ещё задачка для выживания под зимний период. Слева от кунга стояла баня без фундамента, из бруса, со светом от распределительного щитка, с окнами и дверьми, но без воды и без печки. Майор выкупил почти даром у прапорщика Кота в части его баню, разобрав вагонку, двери и полоти, но не сошёлся в цене на электротены. Потому баня свою основную функцию не выполняла. И хоть фундамент из гравия на обсыпанные со всех сторон и утрамбованных шинах, промёрз и ходуном не ходил, прятаться там можно было только от ветра.

А справа стоял двухэтажный дом на сто семьдесят квадратов из газосиликантного, или как его чаще называли — газобетонного блока. Здесь солдаты-стройбатовцы в количестве четырёх единиц за лето отлили прочный ленточный фундамент и спрятали почти все косяки «до востребования». В частности, подпилив торчащую сверху арматуру ещё до того, как убрали опалубку и после усадки положили первые блоки.