Тот самый сантехник

«Зачем отодрали у забора? Причём тут коза? И почему так хочется побить человека?» — спрашивал тем временем внутренний голос, пока Глобальный старался не засветить в глаз «дедушке», чтобы не нарваться на праведный гнев и не получить леща.

Капитан ждал в коридоре, отчитывая дневального, который играл с молотком, за чем и был застукан.

Боря оставил инструменты на входе по возвращению. Не на тумбочку же с грохотом складывать, да и растащат при случае.

Глобальный невольно присмотрелся к капитану. Он молод, лет под двадцать пять, чувства юмора не растерял. Носит очки, сухощавый, а шея как будто у гуся, длинная и тонкая. Такой тяжело и фуражку носить. И фамилия у капитана говорящая — Гусман.

Боря вздохнул и вытянулся по струнке, ожидая дальнейших указаний. Но капитан, словно ещё не началось служебное время, приобнял по-братски и тихо пояснил, чтобы не слышал дневальный:

— Боря, выручай и Родина тебя не забудет. Ты, смотрю, парень смышлёный. Ситуацию со светом выправил. Но как дал освещение, мы за голову схватились.

— Так что случилось? — вновь попытался сойти за своего сонный Глобальный.

— Белка не еже женилась! — специально громко крикнул капитан, чтобы навостривший уши дневальный вздрогнул и вновь распрямился. Тогда капитан снова понизил голос. — Так бунт зреет. Мы в первый день чёрте как призывников отмыли, скорее обтёрли влажными полотенцами, чтобы вши лобковые со смеху подохли. Теми полотенцами теперь хоть подтирайся. Всё лучше, чем стирать.

— Я и сам не успел помыться… до полуночи работал.

— Ничё, ничё, патологоанатом отмоет, если не разберёмся, — уверил капитан и даже дал двухсекундную паузу, чтобы Борис ещё раз спросил, что случилось.

Но опыт — сын ошибок трудных. Потому Глобальный промолчал. И Гусман с озадаченной рожей (такая шутка пропала) продолжил:

— А всё от того, что в душевой швах творится. Ну, мы её и прикрыли на пару дней, я лично вход заколотил. Но «деды» духов посвятить должны. «Изгнать духа», так сказать. Для этого жопы должны быть мыты, а не в дошике с перцем. Кто ж об них ремни марать будет?

Капитан подождал, пока Боря кивнёт. А как только информация была принята, продолжил:

— Посвящение, по традиции, можно делать только после помывки. Вот ночью вчерась, как отбой дали и стемнело, ломанулись толпой бедолаги на ночной прорыв всей ротой по тьме кромешной. И взяли душевую на абордаж. Думали, курорт мы там скрываем. А затем что-то не так пошло, один руку сломал, другой жопу порвал, поскользнувшись. Мелких потерь не счесть, говорят в лазарете. Но то утром известно точно будет. А утром всю часть вонючий бунт ждёт. Потому задача на тебе, Глобальный, более чем глобальная. Душевую до завтрака надо сделать. Иначе солдаты зубы кровью офицерской почистят. Раковины в казарме давно не пашут. С канализацией проблемы. Но то летом полбеды. На улице с водовозки умываются. Но сколько водовозок надо, чтобы всю роту целиком помыть, а? Смекаешь, чем пахнет?

Боря посмотрел на скромный набор инструментария, вздохнул и задал уже уточняющий вопрос, чтобы вновь на мероприятия зоопарка не нарваться.

— Там вода есть или нет?

— Воды там хоть залейся. Но слив не работает. Корабль можно запустить или рыбачить с берега. Да говорят, не клюёт.

— Тогда мне нужен газовый ключ и сапоги, — ответил Боря и не слушая возражений, поплёлся цеплять пояс с инструментами. На и без того зимней форме тот порядочно прибавлял веса. Таскать с собой приходилось всё больше и больше.

— Давай я тебе летнюю форму выдам, — смекнул капитан. — Как рабочая будет. Всё равно на складе до весны ей кабзда. Там сапоги есть. У тебя какой размер?

Боря ответил и, капитан умчался к хозблоку. Условились встретиться у душевой в ближайшее время.

Душевая, она же помывочная, была сдана в эксплуатацию почти полвека назад. И представляла собой отдельно стоящее одноэтажное здание. То, что ситуация патовая, Боря понял ещё на подходе. Из-за двери, удерживаемой одной лишь петелькой, текла вода. У здания собралась порядочная лужа. А все окна фонарик подсвечивал исключительно как запотевшие. Парила и лужа, и Боря понял, что кто-то выкрутил на максимум горячую воду. Всё залил кипяток.

Капитан примчался с формой и ключом наперевес. Боря разделся, но облачаться в новое не спешил. Так в сапогах и трусах и пошёл вокруг здания.

— Глобальный, что случилось? — не понял капитан.

Борю тянуло ответить присказкой, но сдержался. С начальством шутки плохи. Юмор должен идти в одностороннем порядке, или передумают насчёт летней формы.

— Ищу приточные трубы, — ответил вместо этого Глобальный, и вскоре перекрыл большим газовым ключом подачу горячей и холодной воды.

Вентиля, как и предполагал, не было. Иначе крутил бы его кто первый увидит. А простой разводной ключ по размеру не подходил.

Вода перестала поступать в здание. Боря посмотрел на безмятежное ночное небо, открыл петельку и рванул дверь на себя. Волна воды чуть не сшибла с ног. Глобальный отскочил. А вот капитана обдало и то самое ночное небо услышало много про ежей, коз и прочий зоопарк в отдельно взятой голове под фуражкой.