Тот самый сантехник 8 (СИ)

Тот, что бежал с ключом, сразу рванул в сторону, укрываясь среди второго и первого ряда, как будто туда. Просто по дуге. А когда взведённый арбалет в руках разглядел и таксист, монтировка сразу на землю полетела.

– Не убивай, брат! Не убивай! – залепетал он, руки подняв и назад попятился.

– Какой ты, блядь, брат?! – уточнил Глобальный, даже в гневе прекрасно понимая, что хоть струна и взведена, болта на ней нет. Но кто об этом знает? – КТО ЧМО?!

– Я – чмо! Я! – залепетал тот, затем свалился на колени и зарыдал. – Я – чмо! Чмо-о-о.

– То-то же, выродок! Свалил нахуй! И чтобы больше я тебя здесь не видел.

Вопросы языкового барьера решаются мгновенно, когда надо. И забыв про монтировку, резко осознавший всё гастербайтер подскочил и рванул к Жигулям.

Боря опустил арбалет и пошёл обратно к джипу. Руки трясло. Адреналином било тело. Нервно закинув орудие во всё ещё открытый багажник, Глобальный сел за руль.

Вика смотрела на него с расширенными глазами, но не могла подобрать сразу слов.

– Вы в порядке? – уточнила рыжая пассажирка с заднего сиденья, давно пристегнувшись. – Вижу, вы под адреналином. Не лучший момент, чтобы вести машину.

– Зато самое время уточнить один момент, – ответил он и резко сдав назад, вырулил к КПП.

Поравнявшись с охранником, на этот раз Глобальный карточку протягивать не стал. И вместо вежливого пожелания доброго дня, рявкнул:

– Что, сука, уютно тебе? Хоть бы жопу из будки оторвал, говно бесполезное! Ты же прекрасно всё видел в монитор! И ключ в руки, и монтировку, и намеренье!

– Я… был готов нажать на тревожную кнопку, - сглотнув, добавил побелевший охранник.

– Хули с тебя вообще толку?! Зассал?!

– У меня… инструкция.

– Какая, блядь, инструкция? Смотреть, как избивают? – сверкнул тёмными глазами Глобальный и добавил почти по буквам. – Открыл. Быстро!

Охранник вдавил кнопку. И джип выехал за территорию. Только минут пять спустя, Боря понял, что готов был вдавить педаль газа ещё там, сломав этот шлагбаум. И даже если бы получил административное взыскание, со штрафом на почту, вернулся бы и при случае и сломал его снова, как новый поставят.

И только статья за хулиганство могла бы привести его в чувства в преддверии «уголовки». Но внутри, про себя, он всё равно был бы прав. Потому что – фронт.

«Так вот что имел ввиду Стасян», – добавил внутренний голос.

Лишь через десяток минут спустя, когда окончательно выветрился адреналин, Боря вернул способность трезво мыслить и повернулся к Вике, а заодно обратился к обоим девушкам.

– Простите меня, я просто был в состоянии аффекта. Испугался.

– Это вы меня простите, – донеслось от рыжей чуть спустя. – Он из-за меня на конфликт с вами пошёл… жирный кусок из-под носа увели.

– Вы ни при чём. Это мы ситуацию запустили, – поправил Боря. – Все мы… Русские. Россияне. Сибиряки. Не важно. Всё думаем, как бы чего не было. И так, пока не рванёт. А как рванёт, так часто уже поздно.

– Вы совершенно правы. Но тлело ещё в Крыму, а полыхает на Донбассе… Скоро рванёт бог знает где, - добавила девушка и тут же поинтересовалась. - Простите, как вас зовут?

– Борис… Боря.

– А я – Валерия. Лера.

– Вы с Донбасса?

– Нет, с Москвы, – ответила девушка. – Но часто бываю на Донбассе. Я врач. И так уже получилось, что путешествую с… гуманитарной помощью. Чтобы по два раза не ездить, захватываю с собой всё, что удаётся собрать из лекарств и провизии. У нас благотворительная медицина. Волонтёры. Врачи без границ. Но те, которые лечат, а не забирают органы.

– А я думал, это байка.

– А я видела тела, Борис… Без органов, – без эмоций ответила Лера. – Не байка. Жизнь вообще страшная штука, если это кому-то нужно. Так что если мы боимся жить даже в тылу, то что говорить о том, что творится на фронте?

– У меня друг недавно с фронта вернулся. Двое, – добавил Глобальный. – Один, кстати, как раз и живёт в Жёлтом золоте. Выбыл по ранению… Шац зовут. То есть, это прозвище.

– Матвей Алексеевич? – приподняла бровь Лера. – Как тесен мир.

– Лопырёв вам нужен? – удивился и Боря. – Вот уж действительно, тесен.

– А я – Лопырёва! Вика, – устала молчать блондинка на переднем сиденье и повернулась. – Я – дочка Шаца. Вот впервые еду его увидеть… лично.

– Дочка? – удивилась Лера. – Он никогда не рассказывал про вас в больнице.

– Интересно, почему это? – не поняла Вика, но погрустнела на глазах. – Он же уже знал. Мы незадолго до ранения созванивались. Неужели уже… забыл? Ну да, мы там мало знали друг друга. Там и воспоминаний-то никаких нет.

Боря тут же попытался объяснить:

– Так тут всё дело в том, что у него рассеянный склероз. Он же вообще скоро всё позабудет.

– Простите, а он забывал ещё кого-то, кроме Вики?

– Да. Его… недруга, – прикинул Глобальный. – Артёма Князева и Битина Сергея. Они постоянно не в ладах… были.

– Часто забывал?

– Да постоянно. Раз пять так точно, – уточнил Боря.

– А ещё кого-то забывал? Вас? Друзей? Может, имена любимых животных?

– Да нет вроде. Всех помнит.