Тот самый сантехник 3

Вновь пожалев, что потерял телефон «какими-то собачьими силами», Боря маршрут до остановки изменил, свернув в сторону седьмого участка. Хромов скоро придёт. Пусть ищет. Сам или с напарниками. Если ещё не нашли, конечно. За ночь многое могло произойти. А то так и до международного скандала недалеко. Скажут ещё, что похитили. Журналисты понаедут. Прокуратура начнёт проверку УК Светлый путь. А в ней ещё от прошлой проверки не все сидят. Бухгалтера так до сих пор ищут, говорят. Но лично Глобальный его не видел.

Плутая между домами, ориентируясь по столбам с фонарями, свету у подъезда и из окон домов, сантехник к седьмому участку уже часам к семи подошёл. Осознание того факта, что снова ни в одни маршрутку не влезет пришло с подмёрзшим подбородком. Хоть сумку у Лиды скинул и то — польза. С ней не таскаться.

Но что время теперь, когда человек пропал? Искать надо. Вот с чём истина. Не дай бог по сугробам где-нибудь отмороженный лежит. Ладно, что сразу уснёт и не проснётся. А если успеют откачать? И что потом? Руки-ноги ампутируют, а женщине его потом мучиться.

«По парлор-салонам, конечно, ходить перестанет», — добавил внутренний голос: «Но тоже хорошего мало».

С этими мыслями Боря в дверь участка постучал, а затем и вошёл, предварительно хорошенько ноги отряхнув на пороге.

Кишинидзе встретил с кружкой кофе наперевес. Судя по запаху, это было именно оно. А вот судя по полулубке, в старшем лейтенанте тоже много чего было, и скверный запах кофе маскировал ещё более скверные запахи.

— Доброе утро, — поздоровался первым Глобальный, к запахам давно инертный.

— Боря, ты никак соскучился со вчерась? — впустил внутрь доброжелательный кавказец. — А я тут с цыганами в карты режусь. Не хочешь партеечку? Я как только пятый туз вижу, сразу выигрываю автоматом. И ребята что-то приуныли. Надо их взбодрить.

— Не. Я это… это самое… по части немца.

— Какого ещё немца? — попытался припомнить Кишинидзе в кепке с атрибутикой клуба КХЛ, что явно была ему не по размеру.

— Да там, потеряли одного на работе, — махнул Боря. — Но немец же. К зиме иммунитета никакого. Искать надо. А то это и… всё.

— Да-а-а, — протянул Кишинизде, поправляя кепку. — Дела-а-а. Трое суток прошло?

— Только сутки.

— Ну так зайди после выходных.

— Не могу… немец же, — напомнил Боря.

— Точно, — припомнил Кишинидзе и прошёл в кабинет. Присев на мягкий стул, за удобный стол начальства, добавил. — Ну, заходи. Описание составлять будем. В чём был одет? Как выглядит? Только давай без фоторобота. Рисую я как мудак.

— Да какой ему робот? Лысенький такой, болезненный, в ватнике, опять же. Шапка-ушанка на нём. Валенки. Улыбочка извращенца со стажем. Я бы с ходу ему от трёх до пяти дал, как увидел. Так что не перепутаете.

— Боря, блядь, притормози. Это на мне погоны, а ты в нашу работы не суйся.

— Так я и не собирался. Мне бы самому на работу попасть.

— Тогда зачем ты мне каждого местного бомжа на районе описываешь? — укорил Кишинидзе, написав на листике лишь словосочетание «хуй в пальто». — Ты давай лучше такую примету, по которой сразу определить можно.

— Так он на немецком шпарит! — заявил Боря и добавил тише. — Ну, как в порнухе.

Кишинидзде даже улыбнулся каким-то своим воспоминаниям, повторяя медленно:

— Как в порнухе, значит? Это хорошо. Это уже — улика! А ещё что-нибудь есть?

— Так его какую хуйню не спроси, он ответит «я-я»! Правда сначала ещё яволь говорил, но потом как отрезало.

Старший лейтенант на листике тут же дописал «склонен к выебонам», но для полноценной характеристики этого было недостаточно. Покажи такой листик Хромову — он тебе тут же его поглубже и засунет.

И Кишинидзе тут же листик скомкал, в урну бросил. «Трёхочковым».

Боря, понимая, что следствие буксует, молча достал бумажник. У Кишинидзе тут же глаза загорелись. Но в руке всё ещё была кружка с кофе. И видимо пары в нос ударили.

— Но-но! — тут же добавил он. — За это сейчас по рукам бьют.

Но Боря весь бумажник оставлять не решился. Только водительское удостоверение достал, купюр не показывая. И на стол его кинул.

— Вот! Как с картинки. Только добавить пару лет на ебало, как будто на каторге отпахал и самое оно получится.

Старший лейтенант повертел прямоугольный кусок лакированного пластика, потом сфотал и вернул обратно.

— Это уже — вещь! Теперь только Хромова дождёмся, передам ему тебя с твоим немчиком и спать домой пойду. А они с Сомовым пусть шароёбятся по району. С лопатой.

— А немчик? — напомнил Боря и тут же добавил. — Я за него стол накрою. Ну или хотя бы кофе нормального куплю. Чтобы бодрее ночевалось.

Снова загорелись искрой интереса глаза старшего лейтенанта.

— Точно, немчик же, — снова повторил Кишинидзе, пощупал себя по карманам, зевнул и добавил. — Слушай, ну немца у меня сегодня нет. Ты завтра-послезавтра приходи, может какого немца тебе и организуем. Я как на работу попаду в следующий раз, весь поисковой локатор свой на немцах сразу и сориентирую. К нам вроде бы ссылали их сюда раньше, после Великой Отечественной. И тоже в валенках.