Тот самый сантехник 2

— Так-то да, но фотографии же! — возмутился Глобальный. — Старые такие, советские. С фиолетовым отливом. Их сами по домам проявляли. Там только Степаныч и жена изображены. Какие они для Хрунычева ценности то имели? И право какое он на них имел? А Степаныч жену потерял. Теперь и память о ней потеряет… Всё соседу досталось.

Участковый выслушал внимательно, но перебивать не стал.

— Воспользовался случаем, пока Степаныч на стакан присел, — продолжил Боря. — А всё от тоски по жене. А я в армии был, недоглядел. А тут в больницу загремел и неделю в коме валялся. И сосед снова заходил. Последний телевизор вынес.

— Понятно, в общем. Чеки-то у Степаныча на товары есть?

— Ну какие чеки за всю жизнь-то? Разве не понятно по трём телевизорам в комнате, что обогатился Хрунычев за чужой счёт? Или как там это называется в уголовном кодексе?

— Не понятно… тут улики нужны, — подчеркнул участковый и задумавшись, ещё несколько папок достал. С делами о краже по району. — А какие там телевизоры говорите?

— Так плоские. Плазму видел, помню. И жидкокристаллические, новые, — сразу перечислил Боря. — Японский был, и южнокорейский. Да там не только телевизоры же. Там этого барахла, включая бытовых приборов — как у дурака махорки. И раритетов всяких хватает. Музыкальные шкатулки были, помню.

В животе задержанного от негодования на действительность печально заурчало. Хромов вздохнул и печеньки из верхней выдвигашки стола достал, под ключом от лейтенантов спрятанные. А пока Боря поглощал те одну за другой, вспоминая что ещё видел, из шкафа ещё с десяток папок достал. И начал фотографии доставать и описания читать. Те дела о кражах со взломом, что сам вёл, да так и не довёл толком. Мёртвым грузом повисли.

Боря, визуализируя, как будто снова по квартире соседа прошёлся. Печеньки питательным веществами в мозг ударили, чай добавил. И вспомнилось ему, что вот же — кофеварка под окном торчит, вот микроволновая печь на подоконнике, а из шкафа латунная мера весов торчит, аж дверь не открывается. Такой раньше порох или махорку отмеряли. Гирька в гирьку вложена. Какую хочешь на весы клади. От самой маленькой, до объёмной.

Разговорились сантехник с участковым. С энтузиазмом записывал Хромов в список потерь безвозвратных предметы домашнего обихода, интерьера, быта и прочей уворованной действительности. Боря чуть на стуле не уснул, но тот его за рукав затряс.

— Вот что, Борис. Если хоть треть их этого на его квартире найдём, вы свободны, а он надолго сядет. За скупку краденного. Если сам, конечно, не в доле. Поехали, прогуляемся… Сомов, садись на телефон, я на выезде.

— А я?

— А ты ногти подстриги, а не грызи. Сидишь тихо, короче, и думаешь о своём поведении.

— Так Кишки очередь сейчас… думать. Ему полезно.

— Рот закрыл! — осёк капитан. — Оба дежурить будете! Проститутку чтобы мне не кошмарили. А за гандон я вас ещё припомню!

— Есть, дежурить, — отчеканил хмурый Сомов.

Боря вздохнул и в бобик полицейский сел. Но усадили месте пассажира, а не за решёткой, что радовало. Так к дому Степаныча и подкатили. Участковый только у подъезда встал и цель визита обозначил:

— Я значит, к нему зайти попрошусь, мол насчёт заявления и всё посмотрю. А ты жди… Борис Глобальный.

— Да подожду, конечно. Потеплело же, — буркнул Боря, жалея, что не оставили в автомобиле.

Но заскучать не дали. Позвонила Дарья. И подчёркнуто-нейтральным голосом спросила:

— Борис, добрый вечер. А вы не знаете где Станислав? Обещали вернуть под вечер. Тут народ переживает, всё-таки.

«Ого, дистанция!» — воскликнул внутренний голос.

— Ну насчёт Станислава не знаю, — хмыкнул Глобальный, решив сбить этот нарост. Одно дело дружить семьями, как будто ничего не было, а другое — изображать учтивость и делать вид, что он не помнит, как она кричала «глубже!». — А Стасяна закрыли и телефон отобрали.

— Боря, что за шутки?! — тут же исчезла вся дистанция Дарьи, а на смену ей интерес пришёл, с тревогой перемешанный.

— Да никаких шуток, в седьмом участке мы… разбираемся вот.

— За что вас?

— А, да соседу на коврик насрали, — буркнул Боря, не горя желанием объяснять всю суть вещей, когда энергия близка к нулю.

— Зачем? — удивилась девушка.

— Так он злой. А со злом надо бороться, — ответил Боря и отключил телефон. Так как домофон запищал. А он до конца и не знал, задержанный он или можно использовать сотовую связь.

Хромов вернулся озадаченный и злой:

— Ты что мне сказки рассказываешь? Там пусто, как в пещере!

Боря выдохнул тяжело:

— Так он же не дурак идти заяву писать, когда в доме улики. Вывез сначала всё. Потом пошёл и накатал… Был бы дурак, столько добра бы не насобирал.

— Сам вывез что ли? — буркнул капитан, разозлившись то ли на прогулку на ночь глядя, то ли на то, что сам первым не допёр. Ну а если бы и допёр, то какая разница? Результата нет.

— Нет, конечно, — спокойно добавил Борис. — Грузчиков нанял.

— Так грузчиков у нас в городе тьма, — разъяснил участковый, фуражку поправив. — Как найти нужных? По списку пойдём?