Тот самый сантехник 2

Боря поморщился, ощущая холод. Полотенце давно промокло. Для Дарьи это не осталось незамеченным.

— Что? Холодно? Сейчас… согреем.

Волнуясь, как малолетка перед первым свиданием, и ещё раз воровато посмотрев мельком на дверь, она взяла тёплой рукой за пару мешочков, подула на них тёплым воздухом, продолжая растирать порозовевшую кожицу и разгонять кровоток уже без полотенца.

Боря блаженно улыбнулся.

Ощущая уверенность и следуя принципу «делай, раз начала», Дашка сложила губы в трубочку и начала дуть горячим воздухом как феном. И чем больше она дула, тем больше тянулся к ней источник интереса. Словно разнополярные магниты, они притягивались друг к другу. Краснее становились уже не его, но её щёки. Решительно обхватив ствол, девушка решилась. Внизу живота вдруг что-то восстало, потянуло и сказало всему остальному: «сейчас или кот и старость!»

Этой встрече суждено было произойти!

Изнемогая от желания, Дарья обхватила большой, местам синюшный ствол обоими руками и открыла рот, покусившись на большое и красное, но не арбуз, с отличимым родимым пятном у разреза.

Губы притянуло: большая, странная, дремлющая до поры до времени внутренняя сила одела Дарью ртом на Бориса. Как голодный удав, она принялась поглощать жертву. Но не всю, а локально. И поскольку удав был на диете, тут же отпускала жертву обратно, как анарексичка со стажем извергая проглоченное.

Боря домычал над раковиной первое слово и поглядев вниз, замычал другое, что заканчивалось на «ануться-я-я».

Дарья уже не слушала. Так ей этот процесс поглощения понравился, что щёки едва ли паром не пошли. От неё самой вода начала стекать, внизу, пропитывая препоны и преграды сахарных самоубеждений и принципов.

Сунув левую руку в трусы, под легинсы, Дарья как палец в нос сопливый засунула. Горячий, влажный и сыростью пропитанный. И столько радости всколыхнулось в старшем тренере спорткомплекса Юность и его же владелице, что мгновенно простила всё Борису: и встречу по утру, и вид обмороженный.

Да чего скрывать? Простила она всё ещё в тот момент, когда его трусы наполнились её рукам навстречу. А сейчас она скорее покорилась. Голодная внутренняя самка восстала, взревела, и повалила Бориса на диван. А затем властно оседлала и самопроткнулась. Одно дело седлать вибратор с имитацией бёдер человека, и совсем другое — человека с образцово-показательным концом.

Несколько лет без секса сыграли с Дарьей злую шутку: новое ощущение потери девственности давно не использованной промежности не прошло даром.

— Ах ты ж ёбаный в рот, как на кол села, — пробормотала она, отпрянула, посмотрела вниз.

Но крови не было. Только соки. А организм прошептал требовательно на ушко: «не верю! Надо повторить!»

Решив, что удар выдержала, обратно взобралась. По нервным окончаниям как мёда разлили. Сладкого и тёплого. Задвигалась неспешно, входя во вкус, пока от тела жар не пошёл.

— Ебучий случай! — заявил Дашка и уже подключила бёдра как следует.

Диван заскрипел, всколыхнулся, и принялся разрушаться. Как иначе, когда работают её хорошо тренированное тело? Не зря качала. А выносливости в ней на три марафона хватит… истосковалась.

Пока прочие говорили — кому вообще нужны эти приседания, Дарья точно знала, что однажды пригодится. И вот теперь, оседлав мачту юнгой, она взбиралась на неё поднять паруса или посмотреть в смотровое гнездо на горизонт.

Да только не видно ничего! В глазах туман, орут что-то губы, мелькает лицо синюшное под ней с губами треснувшими. Кричит на вскриках, на выдохе, а губы её горячие целую те, обветренные, едва живые. И жизнь в них вдыхают.

Не зря же с рыжей билась за право заботы и обладания! Не зря отвоевала время посещений и сумки с продуктами на всю смену в реанимацию сдавала. И сами сытые, и её пропустят. А после в боксах та схема работала неплохо. Потеряла право обладания лишь в тот момент, когда в палату перевели. Там видно мужики плохому и научили: прокуренный вернулся, бледненький.

Но все былое, позади. Настоящим надо жить. А настоящее под ней, между ног зажато. Не отпустит, как шест опытная стриптизёрша.

За скачками и разрушением мебели трение делало своё дело. Жизнь словно сама в Борю проникла, теплом обдав. Он вдруг понял, что ощущает не только, как щиплют кончики пальцев на руках, но и как начинают двигаться пальцы на ногах. Губы вдруг ожили, щёки поцелуи чувствуют. Шею щекотно.

Ему словно делали искусственное дыхание, принимали все реанимационные меры. Только вылилось это не в том, что он выплюнул морскую воду и задышал, кашляя, а из ушей вдруг что-то потекло. От давления, выплеснуло воду лишнюю.

И услышал вдруг Боря, что в обычной тиши ночного кабинета спорткомплекса Юность властно призывала оргазм ведьма с косой.

Она так и говорила, а после закричала зверем раненным:

— Да, да, да! Вот так. Сейчас! Сейчас! Сей…ча-а-ас!!! Бля-я-я-ть!!! СУ-КА-А-А-А! ДА-А-А-А!

Стояли за дверью люди взволнованные, но войти предложить помощь не решались. Есть шанс на оборотня наткнуться. Время на позднем закате всё же, солнце почти село.