Тот, кто ловит мотыльков

– М-м-м… Сейчас соображу. Двенадцатого августа мы должны были встретиться на вокзале в двенадцать тридцать. Да, в половине первого, – твердо повторил он. – Я приехал вовремя, прождал Оксану… Не помню сколько. Двадцать или двадцать пять минут. И к концу этого времени совершенно вышел из себя, непростительно вышел, конечно! Оксана могла встать в пробке, Ленинградка в будний день едет из рук вон… – Он оборвал себя и с силой сказал: – Но я-то приехал вовремя! Я приложил усилия, это было наше первое за много лет свидание! Ее опоздание показалось мне насмешкой, демонстрацией пренебрежения! Я бог знает что надумал и наговорил себе, пока мерил шагами вокзал; вокруг меня постоянно были люди, и эта неприкаянность среди себе подобных… Я ведь мог вернуться в машину, но я боялся пропустить жену, боялся, что она придет, не обнаружит меня на условленном месте и рассердится! – Баренцев послал случайно новый солнечный зайчик, заметил, наконец, как щурится Бабкин, и спохватился: – Ох, простите! Дурацкая привычка… – Юрий сложил очки и спрятал в выдвижной ящик. Но ему необходимо было что-то держать в руках, и, поколебавшись, он схватил ручку из письменного набора – удивительно аляповатого, явно очень дорогого малахитового набора, не подходившего под обстановку этой простой, со вкусом обставленной комнаты с книжными шкафами и птицами на обоях. Бабкин подумал, что это подарок Оксаны – из тех времен, когда они еще делали друг другу подарки. – Когда мы встретились дома в тот день, Оксана оправдывалась, ссылалась на дела, которые заставили ее задержаться в салоне у сестры… Но ведь она даже не удосужилась позвонить мне, прислать сообщение, в конце концов! Это задело меня больше всего. Оксана – фанат голосовых сообщений. Из любой пробки она могла тысячу раз надиктовать мне, что задерживается, сказать, чтобы я не ждал ее, а садился в ближайшей кофейне, вместо того чтобы торчать там, как какой-то неудачливый в любви юнец… В конце концов мы договорились как бы переиграть наше провалившееся свидание. Я выбрал Андреевку – это небольшой поселок, ехать от нас относительно недалеко, и там есть где посидеть. Конечно, заведение очень скромное, не то что на Тверской или Брестской, но нам и не требовался пафосный ресторан. Нужно было с чего-то начать.

– И история повторилась, – утвердительно сказал Макар.

– Да, – кивнул Баренцев. – История повторилась. То же самое время: двенадцать тридцать. И снова я жду, проклиная все на свете, и моя идея уже не кажется мне удачной, но я все еще надеюсь… Волнение юноши, терзающегося из-за отсутствия ветреной девицы, понятно каждому из нас. Оно вызывает сочувствие и незлую усмешку. А волнение человека моего возраста, пожившего с женой в открытом браке и решившего, видите ли, начать все сначала… Это, ей-богу, смешно! Я был смешон и чувствовал это острее с каждой минутой. В конце концов я уехал, как и в первый раз, проклиная собственную наивность.

– А Оксана?

– О, она придумала какое-то объяснение… Что-то в меру нелепое: кажется, она готовилась к свиданию и мастер нанес ей слишком долго сохнущий лак… Самое смешное, что я, понимаете ли, не знал – а вдруг это правда! Вдруг для окрашивания ногтей используется сложнейшая технология, и ошибочно нанесенный слой лака ни в коем случае нельзя снять, иначе испортятся ногти! Вдруг моя жена действительно старалась, украшала себя перед встречей со мной, ей было невдомек, что я даже не замечу цвет ее ногтей, я не очень внимателен к этим деталям, которые для женщин имеют большое значение. Какой-то я был со всех сторон идиот, – неловко подытожил он. – Чувствовал себя дураком весь день и потом тоже. Сорвалось наше второе свидание. А третьего не случилось, потому что в субботу Оксана уехала.

Бабкин заметил, что Юрий сказал не «пропала», а «уехала», и подумал, что Баренцев почти уверился в том, что жена бросила его ради поездки с любовником. Две попытки «свиданий» не удались, и она окончательно махнула на мужа рукой.

Илюшин понимающе покивал.

– Кстати, чья была идея – выбрать Белорусский вокзал? – спросил он как будто невзначай.

– Не помню, – пожал плечами Юрий. – Кажется, моя, но я не уверен. Мы говорили о кафе, и вокзал как-то сам собой возник в разговоре. Какое это имеет значение?

– Дело в том, что Оксана была на вокзале за день до вашей неслучившейся встречи. Вы не знаете, что ее туда привело?

– Честно говоря, не имею ни малейшего понятия. – Юрий выглядел озадаченным. – Вы уверены, что она приезжала на Белорусский?

– Абсолютно. Если только ваша жена не имеет привычки передавать свой телефон третьим лицам.

– Что вы! – Он даже рассмеялся. – У нее последняя модель айфона. Поверьте, Оксана не выпускает его из рук. Но вы меня действительно удивили…

Предположение, что его жена встречала кого-то на вокзале, Баренцев уверенно отверг.

– Не могу представить ее в роли встречающей. Она не такой человек, поверьте! И потом, у нее и подруг-то нет.

– Возможно, ей кто-то что-то передавал?..