Тот, кто дает ответы

Стефану удалось сберечь своего правнука, а вот она, Марыся Данилевская, потеряла сына. А ведь ее мальчик тоже сын Стефана Левандовского и, значит, может претендовать на силу Ведьмака. Правда, сам Стефан об этом не знал, она не сообщила, что единственная их бурная ночь в старой-престарой лесной хижине закончилась беременностью.

Стефан Левандовский не знал, что Марыся Данилевская родила от него сына. Славного черноглазого мальчика, такого умного, сильного и храброго.

Этот мальчик заслуживает второй шанс, и если луна полная, а путь к колодцу силы открыт, то пани Данилевская сумеет ему помочь. Потому что древние четки монахов монастыря Святого Климента снова у нее, теплые, деревянные, они греют старую сухую ладонь, точно живой огонек.

С помощью этих четок и колодца силы, доступ к которому открыт в эту ночь, можно вернуть к жизни умершего человека.

Марыся Данилевская знала дорогу, хотя никогда в жизни не бывала ни у одного колодца силы. Зато бывала давным-давно мать ее матери. Потому что мать ее матери была ведьмой, с которой так яростно боролись рыцари польской шляхты, благословленные на это дело отцом Теодором. Поэтому путь к колодцам силы хранился у пани Данилевской в доме в виде старого-престарого свитка. Он был давно выучен наизусть и даже иногда снился ночами.

Старуха уверенно зашла в аптеку и аккуратно закрыла за собой дверь. Приложила деревянные четки, и замок щелкнул. Потом спустилась вниз – каждую дверь она закрывала за собой с невероятной тщательностью, и четки делали свое дело. Они тоже работали как ключи.

Каменная дверь заветного зала распахнулась, пропуская внутрь владелицу деревянных четок. Это не серебро, нет. Это заговоренное дерево, на котором когда-то повесили невинного человека. Дерево-виселица, принявшее в себя чистую душу. Четки из такого дерева обладают своей собственной силой, и один раз – один-единственный раз! – могут вернуть к жизни того, кто однажды умер. Вернуть ту жизненную силу, которую приняли в себя, когда умирал на ветвях дерева повешенный человек.

Старуха остановилась у края колодца – вода маслянисто блеснула. В полной темноте – старой женщине уже не нужен был свет, она воспринимала окружающее пространство не только глазами – она протянула руку, четки качнулись над колодцем.

– Вернись ко мне, Даниил Данилевский! – тихо позвала старуха и опустилась на корточки.

Край четок коснулся маслянистой воды, и та пришла в движение.

Пани Данилевская зашептала какие-то заклинания, закачалась – черная тень в полной темноте, и вода в колодце вдруг вспыхнула. Громадное пламя взметнулось вверх огненным столбом, четки засияли, становясь все горячее и горячее.

– Жизнь за жизнь! Душа за душу! – продолжала говорить старуха. – Моя жизнь за жизнь моего погибшего сына! Жизнь старухи за молодую жизнь! Даниил Данилевский, сын Стефана Левандовского и Марыси Данилевской! Вернись к жизни!

Старуха аккуратно положила четки на каменный бортик колодца – огонь пылал, точно бешеный, – и, поднявшись на край, взмахнула руками, а потом полетела вниз, в огненный ад.

Огонь взревел голодным зверем, но быстро стал угасать. И когда пламя утихло, обернувшись крохотными искрами на гладкой колодезной поверхности, из колодца появилась тоненькая стройная фигурка. Молодой парень.

На вид ему было не больше пятнадцати лет, но он казался слишком высоким для своего возраста. Парень оглянулся, и его темные глаза заблестели, отражая угасающий огонь, в котором только что погибла его мать. Потом он наклонился, поднял четки и покинул колодец силы, тщательно закрывая за собой все двери подземелья под аптекой.