Тот ещё подарочек

— Мария, я ведь не железный! Ты запретила, а я очень хочу взять тебя прямо здесь и сейчас, сделать тебя своей, любить до самого утра. Понимаешь?

Жаркий шёпот обжигал мои губы. Я облизнулась, мечтая, чтобы именно это со мной и сделал Гри, овладел, любил и наконец погасил бы этот странный пожар, который охватывал меня каждый раз, стоило только подумать о нём, прикоснуться!

— Я… — попыталась заговорить, но Гри не дал, поцеловал, мучительно застонав.

— Девочка моя, я мечтаю пробраться к тебе в спальню, скинуть с тебя одеяло, стянуть твою детскую пижаму и сделать своей женщиной. Раскрыть всю твою женственность, упиваться своей любовью. Мне нужны твои чувства, твой огонь. Но ты готова к этому?

Я покачала головой, признавая, что нет. Одно дело мечтать, другое — дать согласие и переступить черту. Я и так слишком глубоко завязла в том, чему у меня не было объяснения. Но тело словно жило своей собственной жизнью, а душе требовалось бо́льшего, красивого, светлого, необъятного. Любви!

— Ты любишь меня? — тихо шепнула.

— Люблю бесконечно, — отозвался Гри, снова жадно поцеловал, и мне стало легче. Даже смогла расцепить ноги и опуститься на дно, вставая в прохладной воде на носочки.

— Не смей пробираться ко мне в спальню, — пригрозила я ему пальчиком. — Если захочу, сама к тебе приду.

Гри рассмеялся, позволяя мне сбежать от него. А я, чуть ли не пританцовывая, выбралась из воды, направилась в раздевалку. Может, всё у нас с ним получится. Пусть сомнения еще и остались, но до чего приятно слышать признания в любви от такого, во всех смыслах шикарного, мужчины, как Гри!

В благодушном и приподнятом настроении я вышла в коридор из раздевалки к ожидающему меня Чия, который пока работал в гордом одиночестве. Но я знала, что отец отдал приказ найти ему сменщиков и напарника.

Звонок Даши застал меня, когда я поравнялась с телохранителем. Надо же, кто решил извиниться! Приняла вызов, но вместо положенных слов, услышала совсем тревожное:

— Маша, картина пропала! Я уже перерыла всё в мастерской, а её нет!

О какой картине речь я поняла сразу, да и Даша выглядела такой растерянной.

— Точно не убирала никуда в другое место? — спросила у неё, чувствуя, как внутренности обдало холодом. Ведь как знала, что нужно было уничтожить картину! И где теперь она? Кто её забрал?

— Нет! Я только-только вернулась домой! — с надрывом оправдывалась Дарья, не глядя в экран, закусив губу, оглядывала свою мастерскую. — Лиза сказала переждать твой гнев у неё в гостях. Не отпускала меня домой. Маша, прости. Я не знаю, кто её украл! Я даже систему проверила дома, никто чужой не приходил!

— Шия Дорош, — неожиданно за спиной раздался голос Гри, и его тяжёлая ладонь легла мне на талию, прижимая к мужчине. И вовремя, я чуть с испугу не двинула ему, — если система говорит, что в дом посторонние не входили, то это правда. Значит, картину не украли. Вам стоит спросить о ней у родителей или прислуги.

Я оглянулась на Остана, который с другой стороны подслушивал наш разговор с подругой. Теперь ещё больше людей знали про картину! Только этого мне не хватало! Но сделать ничего не могла, Гри взял ситуацию в свои руки, успокаивающе разговаривая с напуганным гением.

— Какая прислуга? — удивилась Даша. — Нет у нас прислуги, только роботы. Да и не могу я спросить у родителей, они в спальне заперлись.

— О! — воскликнула я. — А ты точно во всех комнатах дома посмотрела? Может, они её куда повесили!

Сама же предположила, сама же испугалась такой перспективе. Ведь не узнать на полотне лицо Гри невозможно!

— Да ни в жизнь папа не повесит мои картины на стену. Скорее спрячет. Или всё же украли! — бормотала Даша. Она, забывшись, стала перебирать свои работы, отчего на экране моего коммуникатора всё замельтешило.

— Точно не украли, можете мне поверить. Ваш отец не допустил бы подобного! — заверил её дворецкий, такой же обеспокоенный, как и я. — Проверьте кладовые.

— И подвал! — подсказала я, вспоминая, куда папа всё прячет от мамы, на что получила удивлённый взгляд дворецкого. А что? Мама в подвал ни ногой! А как сказала Даша, её отец картины точно не повесит на стену, а скорее спрячет, значит, в подвале стоит поискать.

Гри вновь обратил своё внимание на Дашу.

— Шия Дорош, если у вас есть чердак, то посмотрите на нём.

— Чердак? — удивились мы с подругой одновременно.

— А это где? — уточнила Даша.

— Это помещение под крышей. Если из него не делают комнату, то это помещение называется чердак, и туда складывают ненужные, старые вещи.

— А у нас есть чердак? — тихо спросила я у дворецкого.

— Нет, у нас вся площадь грамотно используется, — ответил с достоинством он, но я засомневалась, надо бы проверить. Чердак! А ведь я и половины комнат в резиденции не видела!

Даша, не выключая связь, куда-то пошла, потом стала подниматься по лестнице. Затем мы услышали шипение открываемой двери и восторженный возглас Даши.

— Вот она!